– А в этой игре мы с тобой обязательно не должны друг друга знать? – уточнила я.
– Не должны. Смысл как раз в том, чтобы познакомиться заново.
«Так, горы и остров отменяются», – вздохнула я про себя.
Расправившись с завтраком, мы действительно разбрелись по углам. Я устроилась у камина в кресле, Ник развалился на диване перед телевизором. Музыка не отвлекала, громкость он убавил почти до минимальных значений, но благодаря ей серьезность и необычность ситуации нивелировались. Просто игра, забава выходного дня.
Развернув инструкцию опросника, я прочла вслух:
«Отвечайте на каждый вопрос максимально подробно. Помните, ваше Альтер-эго – целостная личность, ему столько же лет, сколько вам сейчас, и в настоящее время оно находится в том же месте (стране, городе), что и вы, избегайте противоречивых фактов в биографии вашего Альтер-эго».
С некоторым волнением я приготовилась к созданию новой себя. Ник уже что-то строчил в своей тетради, перестав обращать внимание на всё вокруг.
Первый блок. Ваше прошлое.
«Как вас зовут?».
В детстве мне нравились разные имена, иногда нравилось свое собственное, но я считала его обычным. Мне хотелось быть кем-то, чье имя кончалось на «-бель» – Мирабель, Кристабель, Марисабель, Исабэль. Вроде бы был какой-то латиноамериканский сериал, смысла и героев которого я не помню, а вот имя… Да, пожалуй, пусть новую меня будут звать Исабэль.
«Вкакой стране выродились?».
«Не в России», – первая мысль меня удивила. Мое российское детство было вполне себе сносным, я уехала из России за мужем, а вовсе не за «лучшей жизнью». Или лукавлю? Без него мне перебраться в Европу было бы настолько сложно, что едва ли я когда-либо задумалась бы об этом. Однако, реши он жить в России, я бы сделала всё, чтобы убедить его всё же увезти меня в Европу. Хотя о чем это я? Мы же не знакомы с ним в этой параллельной вселенной.
«Итак, в какой стране? Меня зовут Исабэль. Латиноамериканка – это не мое. Остается Испания или Португалия. Конечно, с таким именем только в Испании рождаться, на юге, возможно, в Барселоне», – постановила я про себя.
«Кем были ваши родители? Их имена, род деятельности?».
Мои родители развелись, когда мне было два года. Собственно, человек, которого я считаю отцом и называю папой, – это мой отчим. Биологического отца я не помню и в сознательной жизни не видела никогда. Вроде бы он живет где-то в Германии, у него другая семья, и едва ли он помнит, что у него есть дочь от первого брака.