– Ваша дочь сильная. Она справится, – заверяла Силуянова Елизавету Викторовну Маслакову, приходившую навещать дочь.
Дарья с замиранием сердца дожидалась, когда за Стеклянной Леди закроются двери комплекса, изолировав живших в нем людей от внешнего мира. Но иногда ей казалось, что опасность уже внутри – Джим.
Вечерами они встречались с ним в столовой и пили кофе. Друг напротив друга. Глаза в глаза. Несколько раз, особенно после того, как Джим снова начал ходить на работу, нарушив свое обещание, Дарья параноидально просила его довериться ей, рассказать все, что он скрывает.
– Я не верю, что все эти фотографии и вырезки тебе кто-то дал, – решила она пойти до конца в один из таких вечеров. – Мне кажется, что ты сделал это сам. Не знаю зачем, но…
– Ты спятила, если допускаешь хотя бы мысль о подомном!
Больше Джим ничего не говорил ей. Ни в этот вечер, ни в следующий, ни в один из вечеров текущей недели. «Ты спятила», – Дарья вспоминала эту фразу каждый раз, когда они с Джимом встречались в столовой или возле палаты Ксении.
– Может быть, он прав, – сказала Дарья Елизавете Викторовне во время очередного визита Стеклянной Леди.
– Не слушай его. Мы все устали.
– И даже больше.
Дарья заставила себя замолчать, чтобы не добавить, что все они потихоньку действительно сходят с ума.
В салоне такси пахло плесенью и хот-догами. Наталья Гамзулина спала на заднем сиденье. Обернувшись, водитель нежно смахнул с ее лица прядь непослушных волос. Его звали Олег Кудашев, и он был младше Натальи на пятнадцать лет; впрочем, это не мешало ему любить ее. Вера научила смотреть сквозь тело на человеческую душу. Вера в добро, которую питало осознание близости зла. Олег видел его слишком часто, чтобы сомневаться в достоверности. Ад и рай нераздельны. Они созданы друг для друга. И они всегда будут жить в сознании людей, так же, как образы Сатаны и Бога. Один обрекает душу на вечные страдания, другой ее спасает. Пройдут века, изменятся символы и вероисповедания, но суть останется прежней. Добро и зло будут жить до тех пор, пока живет человечество.
– Оно внутри нас, – прошептал Олег, осторожно касаясь пальцами губ Натальи. – Добро и зло. Уродство и красота.
– Так говорят атеисты, Олег, – Наталья улыбнулась, не открывая глаз.
– Разве ты сама не веришь в это?