Татьяна обреченно берет губку для мытья посуды и льет на нее чистящее средство. Сжимает в кулаке и комья белой пены падают в раковину, будто вата. Женщина берется за грязные тарелки, натирая их до блеска и снова, как всегда в ритуальном порядке, вспоминает свою былую жизнь. То время, когда она была счастлива.
Что я сделала не так? Почему все это прекратилось? Почему мне кажется, что все это было не со мной? – вопрошает она у Господа – некрещеная русская женщина, зажатая меж каменных тисков городской жизни. Таких обычных и оттого безумно страшных.
Что мне делать дальше?
И впервые за все годы – Бог отвечает на ее вопросы. Его голос – добрый и ласковый – звучит внутри Татьяны, согревая ее теплом. Она чувствует рядом кого-то справедливого и в надежде подает ему отяжелевшую, усталую ладонь.
Веди меня, подскажи правильный путь. Прошу…
Застыв, будто статуя, Татьяна слушает голос истины и улыбается дрожащими губами. Кивает, роняя с ресниц прозрачные слезы, а напор из крана заливает тарелки, разлетается вокруг горячим дождем, стекает на пол кривыми ручейками и собирается вокруг Татьяниных ног. Зажатая в руке железная миска падает в раковину, разбивая фаянсовые тарелки, но Татьяна не замечает мира вокруг. Всю серость, всю грязь, налипшую на Татьянину судьбу за долгие годы, смывает яростный дождь – вода очищения. Со странной улыбкой, оставляя горы грязной посуды нетронутыми, Татьяна шлепает в спальню и валится на продавленный диван.
Она будет спать крепко, а проснувшись не пойдет на работу – соберет в доме все золотые украшения и отнесет их в ломбард, на вырученные деньги купив небольшую видеокамеру, на которую после запишет свое знаменитое признание. Об актрисе из провинциального городка узнают все – от мала до велика, люди станут боготворить ее и поклоняться ее образам. Крупные медийные холдинги захотят видеть ее гостьей своих студий, а журналисты станут охотиться за ее прошлым. Вокруг замызганной хрущевки на краю села обоснуются десятки папарацци, и будут следить за серыми окнами третьего этажа. Весь мир в одночасье полюбит Татьяну Горину и она, в ответ, откроет ему свое сердце.
7
– Посмотрите на них, – говорит господин Смехов.
Он стоит у широкого окна, спиной к своим собеседникам. Ему шестьдесят, но выглядит он гораздо старше. На нем остроносые туфли из натуральной кожи и дорогой костюм от Гуччи, который висит на нем, как на вешалке. Болезненно худой, он опирается на подоконник, как на трость. Его костлявые руки, с пигментными пятнами, облиты золотом колец, украшенных массивными драгоценными камнями. И когда он перебирает пальцами, кольца стучат.