Проломы тщательно охранялись стражниками в чёрных латах с золотым «оком Смерти» на груди. Эта форма, как помнил Гны, принадлежала карательным отрядам Шестой расы, которые с каждым перемещением Порога Смерти на восток направлялись в отгороженные чёрной стеной территории для уничтожения враждебно настроенных людей и сообществ, а также для искоренения всех форм жизни.
– Как только я начну жестикулировать правой рукой, кашляйте! – сказал Гны своему спутнику, теряющемуся от непонимания рождающегося на ходу плана действий.
– Как кашлять? – спросил Флютрю.
– Попробуйте! – предложил Гны и взмахнул рукой.
– Кхе… – произнёс Флютрю.
– Можно погромче, порезче и поестественнее, – посоветовал некромейстер, – а впрочем – годится!
Когда они подошли к ближайшему пролому на расстояние, с которого их можно было бы при желании расстрелять из арбалета, им навстречу вышло двое стражников, один из которых, судя по знаку на шлеме, был в чине десятника.
– Кто таковы? – спросил десятник довольно грубо и недружелюбно. Его спутник оглядел некромантов с явно выраженным подозрением.
Гны остановился и поспешил ответить, причём говорил он довольно долго, слегка помогая себе жестикуляцией. Все жесты он, впрочем, исполнял исключительно левой рукой. Флютрю, державшийся чуть сзади, следил за некромейстером боковым зрением, ожидая, когда же в ход пойдёт правая рука, чтобы вовремя вступить с кашлем.
– Мы, как изволите видеть, простые странствующие некроманты, которых застало врасплох перемещение славного нашего Порога Смерти… – разливался соловьём Гны, прижимая к сердцу левую руку. – Мы с учеником занимались созерцательными практиками Смерти на здешних болотах, – широкий взмах левой руки указал за спину Гны, – когда шквальный ветер возвестил о желанном светопреставлении…
– Молчать! – рявкнул десятник, уловив в тоне Гны иронию. – Сейчас кое-кто будет уничтожен, если быстро не назовёт своих имён!
Некромейстер от этой неожиданной угрозы всплеснул правой рукой, и Флютрю закашлялся. Оба стражника с недоумением воззрились на это диво: мертвецы вообще-то не кашляют. Никакая зараза не выживает в их набальзамированных дыхательных путях. Пока внимание слушателей переключилось на его спутника, Гны продолжил свою пространную речь:
– И мы, конечно не требуем к себе от вас особого отношения, и, разумеется, не преминём