– Убей его! – вопил кто-то.
– Кончай ублюдка!
Джон колебался. Отец учил его, что честь и великодушие – это главные достоинства рыцаря. Он приехал в Святую землю не затем, чтобы еще больше обагрить свои руки кровью. Джон опустил меч и отошел от сарацина.
– Я дарую тебе жизнь.
Толпа возмущенно взревела.
– Очень благородно, – заявил Рейнальд, проходя мимо Джона.
Одним уверенным движением он достал меч и опустил его на шею пленника, который умер мгновенно. Толпа снова взревела, на этот раз одобрительно. Рейнальд принялся наносить по мертвому телу все новые и новые удары и в конце концов отрубил сарацину голову и, подняв за волосы, швырнул ее в вопящую толпу зрителей. Затем он снова повернулся к Джону и обхватил его за плечи:
– Ты очень храбрый, сакс, мне такие по сердцу. Как тебя зовут на самом деле?
– Иэн, милорд. Иэн из Тейтвика.
Рейнальд нахмурился:
– Для рыцаря такое имя не годится. Франки никогда не смогут произнести «Иэн».
– Джон, милорд. Вы можете называть меня Джон.
– Хорошо, Джон. Сегодня вечером ты поедешь со мной в замок и познакомишься с нашим королем.
* * *
Джон пришпорил коня и следом за Рейнальдом въехал во двор дворца Иерусалимского короля. Рейнальд надел кожаные бриджи и великолепную тунику из зеленого шелка. Джон же был в своей кольчуге и плаще крестоносца: единственное из его одежды, что подходило для такого случая. Они спешились, вручили поводья ожидавшим слугам и направились к двери с аркой в дальнем конце двора.
У входа путь им преградил стражник.
– Ваши мечи, милорды.
– Сегодня встречается Высокий совет, – объяснил Рейнальд Джону, отстегивая ремень с мечом. – Здесь соберутся все самые важные люди: Патриарх Иерусалима и архиепископы Цезареи и Назарета; гроссмейстеры орденов тамплиеров и госпитальеров; короли Иерусалима, Триполи, Франции и Священной Римской империи, а также высокопоставленные аристократы. Если страсти накалятся – а это неминуемо произойдет, – лучше, чтобы ни у кого не было оружия.
Джон протянул свой меч, прошел вслед за Рейнальдом в широкую дверь и оказался в огромном зале. Он замер на месте, потрясенный представшим его глазам зрелищем: толстые каменные колонны шли по всему периметру, поддерживая купол крыши, находившийся так высоко, что потолок терялся в тенях; между колоннами на приличном расстоянии друг от друга были расставлены кресла, на которых сидели епископы в сутанах, германские и франкийские лорды в простых льняных туниках, а у них за спинами стояли вооруженные командиры тамплиеров и госпитальеров.