Я киваю криминалистам в белых комбинезонах и осматриваюсь. Прихожая совершенно безликая. Непонятно даже, кто живет в доме, мужчина или женщина. Или, может, такой стиль и называют мужским? Белые стены, серый пол, никаких личных вещей, которые обычно встречаются в прихожей, – одежды, сумок, обуви. Я ступаю на следующий лист пластика и заглядываю в кухню. Сверкающие черные панели. Стол в форме эллипса со стульями. Я видел его в каком-то журнале. Ножи на стене в ряд, как на параде. Отмечаю, что все ножи на месте. Манфред кладет мне руку на плечо.
– Сюда.
Я иду дальше. Прохожу криминалиста с камерой и блокнотом. Вижу пятно крови под пластиком. Нет, это не пятно, это целое море крови. Красное липкое море свежей крови. Оно занимает почти половину прихожей, простираясь от стены до стены и спускаясь дальше в подвал. Кровавые отпечатки ведут к двери на улицу.
– Чертовски много крови, – бормочет Манфред, проворно пробираясь вперед по пластиковым плиткам. Табличка с номером стоит рядом с комком окровавленной одежды. Я вижу ногу в черном сапоге на каблуке и тело женщины. Она лежит на спине, отвернув голову от меня. Через секунду я понимаю, что ей отрубили голову и что то, что я принял за одежду, и есть голова, лежащая на полу. Точнее стоящая, словно ее кто-то поставил. Глядя на нее, кажется, что она вырастает из пола, как гриб.
Манфред с пыхтением опускается на корточки. Я наклоняюсь, пытаюсь осознать, что передо мной. Естественная реакция – отвернуться, закрыть глаза, но я уже давно научился справляться с рефлексом и заставлять себя смотреть на труп.
Лицо и темные волосы женщины заляпаны кровью. Я бы дал ей лет двадцать пять, но это сложно, учитывая состояние, в котором находится тело. Тело тоже все в крови, но я различаю царапины на руках. Погибшая одета в черную юбку, черные колготки и серую кофту. Под телом я замечаю пуховик.
– Кошмар.
Манфред кивает и берется за подбородок.
– Ей отрезали голову.
Я киваю. Возразить тут нечего. Очевидно, именно это и произошло. Требуется немалая сила, чтобы отделить голову от тела. Это многое говорит о преступнике. Мы знаем, что он или она обладает достаточной физической силой. Или очень сильной мотивацией.
– Нам известно, кто она?
Манфред качает головой.
– Нет, но мы знаем, кто владелец дома.
– Кто?