– Сообщение
читал?
– Да. Прости, некогда
было ответить, замотался. Реально времени нет.
Он сунул в рот сигарету и
пошарил рукой по столу в поисках зажигалки. Рассеянный взгляд
означал: разговор окончен. Бьянка закусила губу, так и не решившись
о чем-либо спросить. Уставшая, с неприятным осадком на душе, она
побрела к шлюзу. Послышалась музыка – «Гравитация» гремела из
хэндкома Рэйна, намекая на новое сообщение. Он тут же прочел и
расплылся в довольной улыбке мартовского кота. Откинулся в кресле и
стал набирать ответ, забыв о «срочных» делах.
Бьянка все поняла.
Сердце гулко стукнуло и
заныло. Будто его выдернули из груди и положили на стол рядом с
разобранной винтовкой. Малейшая ошибка – и примут за одну из
запчастей любимой Катрин. Сильные руки сожмут его – бьющееся,
еще живое – и сунут где-то между прикладом и
стволом.
Свист рассекающего воздух
клинка успокаивал изувеченные нервы. Прикрыв глаза, Бьянка плавно
размахивала катаной. Рукоять меча согревала ладони, стальное лезвие
поблескивало в тусклом свете. Она не сражалась, она танцевала.
Отдавалась искусству фехтования. Самозабвенно, увлеченно и по
хищному грациозно. Замах, выпад, поворот. Приподнялась на цыпочки,
прыгнула в сторону и ударила невидимого врага. Пот катился по
спине, капал с челки, попадая в глаза. И не разобрать, где пот, а
где слезы. Все солено, все горько.
Руки отрабатывали удары, а
мысли против воли тянулись к Рэйну. С обожанием он смотрел лишь на
«Зевс» и Катрин. А теперь еще и на сообщение, появившееся в
хэндкоме. Не нужно быть следователем, чтобы понять – дело в
женщине.
Резко развернувшись, Бьянка
полоснула мечом стену. Заскрипел металл, посыпались искры. На стене
осталась борозда – такой же шрам оставил Рэйн на ее сердце.
Ничего, затянется.
С измученной улыбкой она
убрала катану в ножны. Трудностей никогда не боялась, справиться
проще простого. Осталось только заполучить его хэндком и все
выяснить.
***
Станция Ориваль,
свободная космическая зона
Лежа в постели, Лиса
мечтательно смотрела на приближающийся закат. Сквозь жалюзи
пробивались полоски света. Тускло-желтые, почти медовые, они
медленно скользили по крохотной спальне. Замерли на подоконнике,
где завалялась позабытая обертка от протеинового батончика, и
продолжили свой путь, повинуясь стационарным модулям.