Попасть в кабинет ректора
оказалось несложно. Лиса воспользовалась пропуском, и глупый сканер
принял ее за Рэйчел де Воль. Шмыгнув внутрь, она заблокировала
дверь.
Посреди кабинета стоял
стеклянный стол, а рядом неприметный серый ящик. Стальной бок
контейнера блестел при свете фонаря, прося разгадать его тайну.
Лиса включила тусклую настольную лампу. Евгения принялась читать
надписи на крышке, но разобрала лишь имена: «Марк Полянский» и
«Рэйчел де Воль».
– Похоже на
аларский, – резюмировала она. – У тебя нет с собой
портативного переводчика?
– Зачем усложнять? Давай
просто откроем.
Замок глухо щелкнул, массивная
крышка со скрипом поднялась. В контейнере, бережно завернутые в
красный бархат, лежали удивительные, древние вещи.
– О, Психея! Это не
возможно! – Евгения запрыгала, хлопая в ладоши. – Только
посмотри! – она достала сверток с карточками. –
Интересно, что это? С обратной стороны рисунки. Чаши нарисованы,
целых шесть штук. Ой, смотри! Женщина в черном платье! Красивая, на
твою маму похожа. А этот скелет с косой я знаю, так смерть раньше
представляли. Для чего они? Нарисованы вручную… Плотные. Только
плесенью воняют.
Евгения щебетала, не умолкая,
а Василиса рассматривала артефакты. Взгляд приковал откинувшийся
кусок ткани, под которым виднелся угол книги. Она достала сверток,
осторожно сняла ткань. Внутри оказалась толстая, увесистая рукопись
в грубой обложке из потертой кожи. Лиса открыла фолиант.
Подруга продолжала что-то
рассказывать, доставая свертки из контейнера, но Лиса не слушала.
Окружающий мир перестал существовать, голос Евгении поблек, краски
слились воедино. Значение имела только книга и слова, что ее
наполняли. Лиса не понимала языка, на котором та написана, но
продолжала жадно поглощать строки. Страница. Другая. Она словно
провалилась в книгу, стала ее частью, потеряла счет времени и связь
с реальностью. Она сама не заметила, как из ладоней вырвалось
пламя.
– Лиса! – испуганно
выкрикнула Евгения и выронила статуэтку. Со звоном фарфоровая
древность разлетелась на осколки.
Словно завороженная, Лиса
стояла с горящей книгой в руках. Языки пламени бесновались, швыряя
на пол обгоревшие страницы. Евгения подскочила и дернула ее за
плечо. Обожглась и вскрикнула.
Крик вывел из оцепенения, Лиса
бросила горящий фолиант. Занялась стоящая рядом банкетка, голограф
оплавился.