Лишь я как сыч насупился и от случая к случаю разевал для вида рот, точно что балбес… Пели и пили полчаса. А через полчаса Диана перенеслась своими воспоминаниями на двадцать лет назад и вновь почувствовала себя председателем женсовета. Диана прервала свое пение и обратилась пренебрежительно к маме Клары, перебив ее. Обратилась, словно к жене подчиненного Олег Ивановичу по службе офицера:
– Ты что несешь, как ты такое можешь говорить! Послушай-ка, что я тебе скажу!
– Диана, как вы разговариваете с моей мамой, что вы себе позволяете, перестаньте тыкать моей маме, она старше вас на двадцать лет!!!
– Да ты куда лезешь! Слушай-ка лучше, что тебе и твоей маме говорят, и не перебивай меня, умей старших слушать!
Диану прорвало, можно сказать, в нее бес вселился, она превратилась в одно мгновение в жену генеральскую из соседки доброжелательной. Мне впоследствии не раз приходилось наблюдать за ней подобного рода перевоплощения…
Приятельские отношения между соседями были утрачены безвозвратно. Клара вместе со своей мамой встала из-за стола и ушла вместе с ней домой, не попрощавшись ни с Григорьевыми, не с остальными гостями… Они ушли, а мы с Катериной остались и продолжили справлять новоселье так, словно ничего и не бывало. Лишь Олег Иванович немного расстроился, но все же не посмел ничего сказать в укор жене…
После новоселья Диана переселилась из Москвы за город. С этого момента я общался по большей части с ней, а с генералом лишь изредка здоровался, пожимая ему от случая к случаю руку при встрече на улице.
– Здрасте…
– Здрасте…
– Как дела?
– Да ничего особенного, все по-прежнему.
– До свидания.
– И вам до свидания…
При этом Диану и генерала мне практически не доводилось видеть прогуливающимися вместе под руку, когда я все-таки встречал их за воротами…
В один из будних летних и солнечных дней я вместе с женой вышел за калитку, для того чтобы пройтись с хорошим душевным настроением по хорошей солнечной погоде – лета замечательного. Солнце палило, глаз к небу не поднять. Отовсюду, со всех полей доносилось щебетанье птичек. Повсюду жужжали шмели, прыгали кузнечики и порхали бабочки. На небе же ни единого облачка. Пронырливый ветерок то и дело залезал мне под футболку, освежал приятной прохладой мое разгоряченное тело и устремлялся далее, обдувая собой поля, деревья, стрекоз и все, что только не попадется ему по пути, под руку.