Но количество их все прибывало, и на месте прежних, ярких крылатых цветов, возникали еще более крупные, иссиня-черные, мощные мохнатые мотыльки. С ними было невозможно бороться: слишком большие и тяжелые, они наваливались на Ромео, придавливали его мерзкими волосатыми брюшками, и искали его вены толстыми, твердыми жалами. Кое-как сбросив их с себя, Ромео выпрыгнул из кровати и бросился бежать, сломя голову.
Гудящим роем, от ветра крыльев которого срывало занавески с окон, черные мотыльки устремились вслед за ним. Ромео несся по коридорам и лестницам. Расстояние между ним и его алчными преследователями быстро сокращалось. Спиной юноша ощущал порывы ледяного ветра, он слышал их, он чувствовал, как они настигают его. Но он продолжал бежать, не останавливаясь и не оглядываясь.
Каким-то непостижимым образом, он вдруг снова очутился в своей комнате. Ромео бросился в ванную и захлопнул дверь, сбив ею первого, самого крупного из мотыльков. Обессиленный, юноша рухнул на пол.
И понял, что снаружи все стихло.
Он лежал, затаив дыхание и прижимаясь к холодному полу, и напряженно вслушивался в совершенно пустую тишину. Кошмар миновал. Но выходить пока было страшно.
В ванной было темно. Ромео знобило.
Отдышавшись, Ромео с трудом поднялся с плиточного пола: падая, он сильно ударился.
«Очень темно». – Мелькнуло в его голове.
Он знал, что на подоконнике должна стоять свеча. Окно было раскрыто, и Ромео нашел его по легкому дыханию ночного бриза с улицы. Где-то на широком прохладном подоконнике юноша нащупал большую свечу. Спички лежали в пепельнице рядом.
Свеча горела ярким ровным пламенем. Теплый свет выхватил из тьмы большое зеркало над умывальникм.
Ромео было тяжело стоять на ногах, его сильно шатало. Он нетвердым шагом приблизился к умывальнику и облокотился на него, невольно уставился в зеркало. На него смотрело его лицо. Желтовато-бледное в свете свечи, оно криво улыбалось, и огромные глаза глядели на Ромео с насмешкой.
Ромео вздрогнул: его собственное лицо не улыбалось, и он прекрасно это знал. Однако Ромео в зеркале продолжал усмехаться и сверкать запавшими глазами, которые глядели взглядом демона.
«Глупая галлюцинация!» – Зло выкрикнул Ромео. Ромео в зеркале недовольно скривился и вдруг сказал, хотя сам Ромео в этот миг был нем как рыба: