– Но постояльцы спят в номерах, – возмутилась Света по-русски, призывая Андрея сделать что-нибудь. – Нас никто даже не увидит.
Остановились на палатке. Вещмешков, разумеется, не было, зато Хавьер, как звали ресепшениста, вынес откуда-то аж два упругих коврика, которые следовало использовать как палаточный пол, и два толстых пледа. Андрей остался доволен, тем более что наутро им был обещан завтрак «шведский стол», а Света оттаяла лишь тогда, когда вечером они сидели за столиком на открытой веранде перед отелем, любовались закатом и попивали кисловатые коктейли с мартини и лаймом.
– Между прочим, я выяснил, что это вовсе не «канадский Парадор», как ты сперва сказала, – улыбнулся Андрей в камеру айфона, которым Света усердно запечатлевала их романтические посиделки. – Парадор – это всего лишь «хостел». А каньядес – «ущелья».
– «Хостел в ущельях» звучит гораздо хуже, чем «канадский Парадор», – отрезала Света и сфотографировала чудесный апельсиновый закат. – Смотри, какой быстрый интернет: уже выложила в Мордокниге1. Что приписать?
– Напиши, что Света плюс Андрей ровняется любовь.
– Нет, лучше «Да здравствует Тенерифе!».
– Whatever2…
Когда наутро Хавьер вышел забирать палатку, она оказалась пуста. Привычными движениями небогатого испанского студента он повыдёргивал колышки, скатал полотно, свернул коврики трубочкой и вернулся внутрь, поскольку уже накрапывал столь непривычный для этих мест дождик.
Повстречав днём Мелиссу, сервировавшую в то утро завтрак, он игриво протянул руку, ожидая получить свою половину с причитавшейся суммы, однако Мелисса лишь фыркнула, а на удивлённый вопрос ответила, что никаких русских туристов она не обслуживала.
– Но я точно с ними договорился! – обиделся Хавьер.
– В следующий раз бери предоплату. – И Мелисса удалилась, повиливая бёдрами.
* * *
– Папа, смотри, что я нашла! Это ведь айфон? Настоящий?
Он взял из рук восторженной дочери запылённый прямоугольник в бледно-жёлтом пластиковом футляре, протёр пальцем экран и на всякий случай придавил кнопку. Ему показалось, что экран начал светиться, однако сразу же погас.
– Разряжен.
– Но ведь мы сможем его зарядить? Пап, можно он теперь будет моим айфоном?
– Дашуль, – вмешалась жена, отвлекаясь от рассматривания сверкающей капсулы фуникулёра, уплывающей вверх по склону горы, – положи эту гадость на место. – Она посмотрела на соседей по длинной очереди. – У тебя уже есть айфон.