Вечером этого богатого событиями дня, когда Акела с Барсом шли через двор к терему, на плечо воеводы рухнул ком взъерошенных перьев.
– Каркуш!
– Джур-ра в Зор-растане! – хрипло каркнул ворон, тяжело дыша.
Барс поднёс его к бочке с дождевой водой. Каркуш вволю напился, склевал подвернувшегося кстати лягушонка и снова каркнул: «Джур-ра в Зор-растане!»
Акела бережно взял птицу в ладони.
– Ах, ты, птичка наша бесценная. Проводишь нас?
Видимо, это совпадало с теми наставлениями, которые Финогеныч дал вестнику, потому что ворон в ответ хрипло каркнул и боком, по-птичьи, глянул на Витязя.
Через час в небо взвился ковёр, держа путь к Зорастанской границе. На нём сидели трое, – Барс, Акела и Викинг. На плече у Акелы, нахохлившись, сидел пернатый проводник.
– Интересно, – вкрадчиво спросил привыкший уже к подначкам друзей Серж. – Почему эта мудрая птица не захотела сидеть на моём плече, а выбрала самого старшего из нас?
– Просто мудрая птица выбрала самое старое и крепкое дерево, – серьёзно ответил Акела. – Хрен ли ей в таком саженце, как ты?
– Да, нет, – высказал свою версию Барс. – Просто у них профили одинаковые. У Борисыча тоже клюв не хилый.
Серж прыснул.
– Правильно, – нимало не смутившись, поддержал друга Акела. – Сами, чай, знаете, старый ворон не каркнет даром. Вот и слушайтесь дядьку, мальчишки.
«Мальчишки», переглянувшись, тихо рассмеялись. Однако, пора было переходить на режим молчания. Хотя темнота была – глаз выколи, но по времени Зорастанская граница уже должна быть где-то рядом. Следовало попридержать язык, с высоты звуки, особенно в ночи, разносятся далеко. Не стоило обнаруживать себя раньше времени.
Достаточно того, что сама операция задумана из разряда крайне наглых. Всего-то делов – войти в тщательно охраняемый шатёр восточного владыки. Затем мирно поговорить с ним о ненападении, после чего уйти. Причём, убраться обязательно живыми и без потерь. Даже при наличии ковра-самолёта акция дерзкая, почти на грани безрассудства.
Ветерок обвевал лица, под тёплой одеждой было уютно, группа начала клевать носом. Резкий «карк!» прогнал дрёму, звёзды уже поблекли, а на горизонте обозначилась серая полоска. Убедившись, что его поняли, Каркуш свалился с плеча и расправив крылья полетел впереди ковра.
Минут через пятнадцать в почти полной темноте на земле обозначились предметы, похожие не то на большие валуны, не то на купы кустов. Кое-где между ними светились огоньки костров.