– А есть ли какие-нибудь живые родственники Армстронгов?
– К сожалению, это мне неведомо. Помнится, я что-то читал о младшей сестре миссис Армстронг…
Пуаро рассказал месье Буку о том, что им с доктором Константином удалось обнаружить в купе убитого. При упоминании часов директор оживился.
– Значит, теперь мы знаем точное время преступления.
– Да, – согласился Пуаро. – Удивительно удобно.
В его голосе прозвучало нечто, что заставило его собеседников с любопытством взглянуть на него.
– Вы говорили, что сами слышали, как Рэтчетт говорил с проводником без двадцати час?
Пуаро рассказал, что именно произошло в тот момент.
– Ну что же, – заметил месье Бук. – Это доказывает, что Кассетти, или Рэтчетт – я буду продолжать называть его именно так, – наверняка был жив без двадцати час.
– Без двадцати трех минут час, если быть точным.
– Тогда уж в двенадцать тридцать семь, если быть абсолютно точным, месье Рэтчетт был еще жив.
Пуаро, который сидел, задумчиво глядя прямо перед собой, ничего не сказал.
Раздался стук в дверь, и появился официант.
– Вагон-ресторан свободен, месье, – объявил он.
– Сейчас мы туда перейдем, – сказал месье Бук, вставая.
– Можно мне с вами? – поинтересовался доктор Константин.
– Ну конечно, мой дорогой доктор. Или у месье Пуаро есть какие-то возражения?
– Абсолютно никаких, – ответил сыщик.
В дверях они несколько задержались, соревнуясь в вежливости – «Après vous, monsieur», «Mais non, après vous» [45], – и наконец покинули купе.