Болезнь похожа на грипп, но с более высокой летальностью.
Лекарства нет, первые симптомы выглядят не страшно, их легко
недооценить. Некоторые сгорали за неделю. Другие умирали в течение
месяца.
Теперь «всего лишь» каждый десятый заболевший отправляется в
лучший мир. Но ко многим вирус… или бактерия?.. даже не
привязывается. Закономерность никому не известна. Не было больше
лабораторий, где возбудителя можно выделить. Только на иммунитет и
надежда. И он побеждал, но медленно, в масштабах популяции,
выбраковывая всех, кто был слаб. Поэтому о нем в русских землях
стали забывать. Хватало других проблем.
Еще один факт в его копилку знаний. У Младшего уже была запись в
дневнике о том, что в Западной Европе сразу после Войны
свирепствовала эпидемия болезни, которую называли просто
«простуда». Но это была не просто инфлюэнца. Поговаривали, что она
была биологическим оружием. Именно от холода и от нее, а не от бомб
и радиации, там погибло большинство людей. Она зацепила краем и
Европейскую часть России. Но из-за расстояний и низкой плотности
населения не нанесла такого урона – к тому же массовая смертность
от других причин в 2019 году помешала распространению вируса.
Ходили легенды, что болезнь полностью не исчезла, а только
затаилась, и что ей можно заразиться от диких животных или даже
насекомых. А вот на сильном холоде вирус не жил. Или не
передавался.
Теперь Младший понял, почему все так напрягались на корабле,
когда кто-то начинал надрывно кашлять.
Саша мысленно посочувствовал старому боцману. Говорили, что
новую семью он завёл, но, видимо, что-то в нем сломалось, и после
этого он жил только морем.
Да, иногда люди умирают внезапно и безвременно. Взять хотя бы
того ухмана, которого раздавало. Да Младший и сам уже несколько раз
легко травмировался, получал ушибы, а однажды чудом не пробил себе
голову, поскользнувшись на рыбьих кишках и упав на засолочную
ванну.
Боцман показался Младшему хорошим человеком. Борис, конечно, мог
наорать и наказать. Но он не только отчитывал, но и наставлял
молодых, разъяснял важные вещи. И не обязательно из корабельной
науки. Пытался научить «салагу», как найти дорогу в этом мире.
Конечно, это была «его» дорога.
А вот истории Скаро были куда красочнее. С мистикой,
приключениями, интригой.
Молдавский румын не мог без ошибки написать простое предложение,
но говорил цветасто, как Цицерон. А уж про его предков – великих
путешественников, которые обошли всю Европу, знал весь экипаж.
Молдавский сталкер, по его словам, лишь продолжает фамильную
традицию.