– Матюшин.
– Хорошо. Он молодой, неопытный ещё, пусть не торопится, выяснит
все подробности, я прокурору позвоню. Но смотри, Захар, тут
оплошать нельзя. Три поста вырезаны с начала зимы, и каждый раз
один человек в живых остаётся, словно нам кто-то под копирку
решение подсовывает. Без города не обошлось, а это твоя территория,
так что и искать тебе.
– Те двое пограничники были, чистыми оказались, их перевели в
область, – напомнил Семичев. – Может и этот тоже не при чём? Он же
не только на этот пост еду-то носил, это угадать надо, что придётся
основную команду ждать.
– Нет, чуйка у меня, бог, которого нет, он троицу любит. Мы
Сомова сейчас спугнули, он ведь заподозрил что-то, ты видел, как он
расслабился, когда фото Травина увидел? Значит, другого ждал и
боялся. И побежит он к своим подельникам, зачем ему неприятности в
виде пропавшей полюбовницы, сам решать побоится.
– Бывшей полюбовницы.
– Вот это ты и выясни, бывшая она или не бывшая, что делала в
Алексеевской слободе, почему записку написала, что у них там с
Лакобой случилось. Найди её и допроси, сам допроси, прежде чем
следователю передавать. А лучше меня позови, вдвоём из неё всё
вытянем.
– Так может Лакобу и допросить.
– Лакобой следователь занимается, а я попробую с другой стороны
зайти, через комитет партии, там с наскоку нельзя, так что ты его
не трогай пока, подумай, что ещё можно сделать.
– Травин живёт в Алексеевской слободе, дом снимает.
– Откуда знаешь?
– Схлестнулся он с одним из наших зимой, в милиции протокол
составляли.
– Криминальные наклонности?
– Да ну, – Семичев замялся, – был у нас один тип, по
комсомольскому призыву, да я ж говорил о нём, Красько. Повздорил он
с девчонкой прямо на почте, слово за слово, полез за револьвером,
так этот Травин его скрутил и в милицию доставил. Здоровый,
сволочь, как пушинку нёс, на стол дежурному швырнул. Вот тогда
адрес и выяснили.
– Всё равно, тут что-то нечисто, неясно ведь пока, кто в этой
шайке орудует. За почтальоном тоже проследи, но осторожно, дело его
в Наркомпочтеле я запрошу, может, грешки есть в прошлом, или связи
с заграницей. И Красько проверь, где он сейчас?
- Домой к себе в Новгород уехал. Слушай, Вацлав, к чему
сложности такие, может снова в карцер Сомова посадить, а потом на
расстрел вывести, повязку на глаза, там он и поплывёт? Всё выложит,
как миленький.