Переехав границу, на которой пришлось оставить часть техники в качестве откатных, чтобы не стоять в очереди на пропускном пункте, Олег Борисович проехал километров пятьдесят и в гостинице небольшого городка незаметно передал своего подопечного по этапу. Полностью избавившись от техники, отдав ее за полцены в ближайшем магазинчике, Олег Борисович направился обратно.
Поток машин и пеших, покидающих юг Ливана, резко усилился. Обратно возвращалось небольшое количество машин, в основном это были такси. Возвращающие машины не досматривали и пропускали через границу без задержки. Чем дальше отъезжал Олег Борисович от границы, тем плотнее становился поток людей, убегающих от войны. Они несли в руках сумки и маленьких детей – все ценное, что могли позволить себе взять.
Неожиданно люди, идущие по улице, исчезли, разбитые снарядами и изрешеченные пуляли дома пугали своей обнаженностью. Груды бетона и кирпича завалили тротуары. Серая пыль частично осела, вытравив все другие цвета на руинах зданий. В воздухе пыль создала суспензию, которая не пропускала солнечный свет.
Гнетущая пустота напрягала. Автомобиль Олега Борисовича был единственным на всей улице и представлял удобную мишень для снайпера. Быстро едущая машина могла вызвать повышенный интерес, поэтому преодолевая напряжение, он ехал медленно, стараясь не думать о возможном снайпере.
Что-то черное мелькнуло среди развалин на тротуаре. Подъехав ближе, он увидел лежавшую женщину, очевидно, погибшую, и маленькую девочку, лет пяти, которая сидела на тротуаре, поджав коленки. Инстинкт самосохранения подсказывал, что не следовало останавливаться, но какая-то неведомая сила тянула его к этой девочке. Он остановил машину, но двигатель оставил работающим, осторожно вышел и направился к девочке.
Женщина лежала в странной позе и не двигалась. Девочка сидела рядом, обхватив колени двумя руками, положив голову на колени, и смотрела куда-то в бесконечность, не моргая и не плача. Когда Олег Борисович подошел, она не среагировала, тогда он присел рядом с ней. В этот момент он увидел ее глаза, назвать их глазами в обычном смысле было нельзя. Там были только сильно расширенные черные зрачки.
Какую боль надо было испытать, подумал Олег Борисович, когда увидел эти глаза. Профессионализм разведчика торопил его, но человечность не позволяла ему уйти. Сколько времени они просидели рядом в тишине, он не знал, но надо было уходить. Олег Борисович встал, молча, ничего не говоря, поднял девочку и понес ее на руках, не ощущая ее веса. Она не реагировала и молчала.