– Блокируешь двери, ложишься на сиденье, и чтобы не случилось головы не поднимать! – рявкает он.
Хлопает дверью, я ее блокирую, но продолжаю сидеть и таращиться на происходящее. Потасовка не заставляет себя долго ждать. Леднев сходу отправляет того что тыкал пальцем в глубокий нокдаун, и тот летит в ближайшие кусты. Двое других хватают Алекса и бьют о капот своей машины. Он встает, делает жест а-ля «кто на новенького» и получает новую серию ударов. Нет. Так дело не пойдет, надо спасать положение! Выхожу из машины. К этому моменту первый уже вылез из кустов. Все внимание приковано ко мне.
– Твою мать! – Алекс явно не в восторге от моего появления
– Как дела, мальчики? – улыбаюсь так мило, как только умею, – Тачка наша понравилась? Так забирайте…
Леднев испепеляет меня взглядом.
– Стас, займись ей, мы пока этого похороним, – двое утаскивают Алекса в кусты. Тот, что вылез из кустов, именуемый Стасом, медленно «подплывает» ко мне и останавливается в полуметре от меня.
Пока в кустах кого-то мутузят, мне вспоминается пародийный стишок на Некрасова: «В лесу раздавались удары по морде и крики отдай кошелек…»
– Ну что, кузнечик, допрыгался? – обращается ко мне Стас.
Его лицо освещают фары нашей машины, и мне кажется, что радужка у него красная, он ухмыляется. Это что!? КЛЫКИ?! Дальше срабатывает инстинкт самосохранения. Совершенно на автопилоте делаю двойное сальто назад. Но этот Стас каким-то образом снова оказывается прямо передо мной. Я встаю в боевую стойку, пора вспомнить уроки по самообороне. В это время из кустов вылетает Алекс, сбивает с ног моего обидчика, и они вдвоем летят в уже полюбившиеся кусты. Пять минут возни, и Алекс выходит с видом победителя, поправляя одежду.
– Новикова, ты наверно считаешь себя бессмертной? Я тебя удивлю. Это не так! – машет рукой, – В машину садись.
Мы садимся в машину и трогаемся.
– Ты как? – спрашиваю тихо.
Он смотрит на меня и улыбается во все свои 32.
– Кирюш, прекрасно, просто прекрасно. С твоим появлением моя жизнь автоматически превратилась в карнавал.
Я-то здесь причем? Минут двадцать едем молча, я начинаю вслушиваться в песню по радио.
«Я подумала его увидев, несмотря на постоянной недосып
До чего же он хорош собою, до чего в себе уверен … Этакий сукин сын…» [1]
Я украдкой смотрю на Алекса. Хорош, спору нет. Правильные черты лица, темные волосы, серые стальные глаза, обрамленные густыми ресницами, широкие плечи.