Картина явно принадлежала кисти того же художника, что и
портрет Азаира с Рубелией. Как и от предыдущей, от неё веяло теплом и семейным
счастьем. Братья стояли, взявшись за руки, мать положила руку старшему на
плечо, а младшему на макушку, отец семейства гордо стоял чуть позади, рядом с
женой. Мирель не знала, была ли картина лишь виденьем художника или же люди на
ней действительно друг друга любили и были счастливы вместе. Холодность и
сдержанность немеонисийцев заставляли сомневаться в последнем. Но Мирель
хотелось, чтобы в жизни было именно так, как показывал портрет, чтобы в сердцах
людей, живущих на не самой гостеприимной планете, всё же было место для любви.
В этот раз Кармина не остановилась, а подошла к высоким
дверям тронного зала и с тихим скрипом их открыла, приглашая принцессу
последовать за ней. Зал оказался просторным, но далеко не таких внушительных
размеров, как луарский бальный зал. Стены, как и везде в замке, были
глянцево-чёрными, а вот пол был выложен белым камнем с чёрными, блестящими
прожилками, которые образовывали замысловатый рисунок. Также как и в библиотеке,
потолок был высоким и необычным. Из дерева были вырезаны массивные узоры,
которые исполняли роль балок, а редкий, прозрачный камень, про который Кармина
рассказывала в библиотеке, закрывал пространство между узорами. Таким образом,
в зале создавалась удивительная игра света и тени, а светящиеся кристаллы,
подвешенные на разной высоте, добавляли ощущение сказочности. Мирель подумала,
что в тёмное время суток, когда кристаллы горели ярче, впечатление полёта в
ночном небе усиливалось, особенно если сквозь прозрачные участки потолка были
видны звёзды.
— Я вижу, тронный зал вам понравился, — довольно
произнесла Кармина.
— Да, он очень необычный и красивый, несмотря на чёрный
цвет стен, — согласилась Мирель и подошла ближе к Восточной Стене, около
которой уже стояла Кармина.
Она не преувеличивала, когда говорила об искусной и крайне
кропотливой работе скульпторов Немеониса. Мирель с восхищением рассматривала
крохотные фигурки людей, которые строили, танцевали и воевали, в зависимости от
того, что хотел изобразить мастер. И хотя рассказ Кармины о самих событиях и о
том, как создавалось это произведение искусства был увлекательным, принцесса то
и дело уносилась мыслями к портретам в коридоре.