Илона рядом со мной всегда строила из себя злобную фурию, но в компании с другими людьми преображалась до неузнаваемости. Ее улыбка становилась искренней, щечки розовели от мужских комплиментов, а смех всегда звучал так звонко и мелодично, что его можно было слушать без остановки. Именно это меня бесило больше всего – то, что с другими она такая. Из раздумий меня вырвал звонок мобильного. Я забросил ноги на стол и с трудом сдержал смех, когда услышал голос Игоря:
– Тим, привет.
– Привет. – Я посмотрел на свои туфли и пошевелил пальцами ног – Лазарев ненавидел, когда я так делаю. – Как Испания?
– Нормально, похолодало, правда.
– На два градуса? – поддел я, усмехнувшись.
– Иди ты, – буркнул Лазарев. – Как у вас?
– На удивление относительно спокойно.
– Вот как раз об Илоне я и хотел поговорить.
– Только не начинай… – простонал я. – Клянусь, я ее не дергаю. Ради Аллаха, Лазарь! Она недавно мне соль в кофе насыпала, а я даже не попытался ее задушить.
– Тимур, мне плевать на соль в твоем кофе и плевать на причины, из-за которых вы так друг друга ненавидите…
– Я не ненавижу ее, она просто меня бесит, – перебил я, он же не слушал.
– …Но она едет к нам в декабре. Вы летите вместе.
– Нет! – Я вздрогнул от мысли, что мне придется находиться в самолете рядом с ней несколько часов. – Нет. Хера с два. Прости, брат, но я не полечу.
– Тим, я сделал Оле предложение.
Я заткнулся, огорошенный этим заявлением. В трубке тоже воцарилась тяжелая тишина.
– И она согласилась, – тихо добавил Лазарев. – Мы распишемся здесь, двадцать восьмого декабря.
– Б… – выдохнул я. – Игорь…
– Илона не знает, Оля ей не сказала. Я прошу тебя как лучшего друга на неделю забыть о ваших разногласиях и быть с нами в этот день. У нас, кроме вас двоих, нет никого.
– Ты ее лучше попроси, – пробормотал я.
– Ты старше и мудрее, поэтому я прошу тебя, – фыркнул Игорь.
Возникла пауза. Я закрыл глаза, пытаясь осознать ужасную мысль о совместном отдыхе с Романовой и женитьбу Лазаря.
– К чему такая спешка? – нарушил я молчание.
– Сладкая хочет выйти замуж до того, как будет виден живот, – вздохнул Игорь, а я почувствовал себя мудаком – забыл, что Оля беременна. – А я не хочу пышного торжества, поэтому мы сошлись на том, что распишемся на Тенерифе, а ближе к родам вернемся в Питер.
– Здесь брак будет считаться действительным?