Квартал в одно мгновение превратился в ад. Разрывы гранат, шальные осколки и обломки вывернутых наизнанку ящиков заполнили воздух. Том точными выстрелами снимал тех, кто пытался высунуться.
Оставшиеся в живых головорезы Бифа в панике расползались, не выдержав психической атаки.
Так Кей с Томом прошли добрую половину сектора, практически не встречая сопротивления. Еще немного – и противник будет сброшен в океан.
Вдруг откуда ни возьмись поле боя начал заволакивать густой белый дым, и одновременно с этим повсюду стали рваться фугасы, заблаговременно заложенные Бифом. Вот они, «подарки», обещанные стариной Доком.
Краем глаза заметив, что один заряд долбанул как раз в том месте, где находился Том, Кей плашмя упал на землю.
– Проклятье!
Песок скрипел у него на зубах, а пальцы судорожно скребли бетон.
Заревели, отдаляясь, двигатели – это остатки банды Бифа удирали по воде на скутерах. Кей вскочил и, не обращая внимания на разрывы, ударил длинной очередью на звук. Бесполезно! Черт!!! Конечно, их уже ждут там «морские котики», но так хотелось разделаться с этой сволочью самому! Раньше Кей что-то не замечал за собой подобной кровожадности. В бессильной ярости он швырнул бесполезный гранатомет на землю.
Наступившая тишина оглушила Кея сильнее взрывов. Чуть подволакивая ушибленную ногу, он вышел на берег залива. Выглянувшее из-за горизонта солнце на глазах растворяло, как туман, остатки дымовой завесы. Кей встал на одно колено, зачерпнул пригоршню морской воды и обтер серое от пыли и пороха лицо.
Натренированное шестое чувство заставило его резко обернуться.
Том сидел, прислонившись спиной к валуну. Его бронежилет был настолько иссечен осколками, что даже изменил цвет, но на испачканном кровью лице блуждала безмятежная улыбка.
– Я опять первый! – неестественно громко произнес он.
Кей бросился вперед, прижался к небритой щеке Тома и неожиданно для самого себя заплакал. Ему вдруг захотелось стать маленьким, беззащитным, чтобы Том взял его на руки и, бережно прижав к груди, понес сквозь соленые брызги навстречу восходящему солнцу.
Они провалились в припорошенную снегом полынью одновременно…
Говорят, в таких случаях перед глазами человека проносится вся жизнь. Но он, видимо, не относился к большинству, потому что не увидел ни ярких картинок детства, ни лиц давно умерших родителей, даже никого из многочисленных прошлых романов. Только образы, так или иначе связанные с зимней рыбалкой. Хотя, с другой стороны, ничего удивительного. Для аналитического ума характерно всегда связывать причину и следствие.