10 Ажа думает о Богах за Гранью
Кару привели ближе к обеду. Стол еще не был накрыт, но Ажа уже была дома. Все утро она провела сначала в Доме Шести Королев, как его теперь называли, а потом в Зале Совета. Королева почти не вспоминала о вчерашней выходке Миры, стараясь занять себя делом, а в свободные минуты думая о Каре и предстоящей беседе с колдуньей. Она поговорит с дочерью сегодня вечером. Или, может быть, завтра. Несколько раз она видела девочку, снующую с понурым лицом по двору: та занималась стиркой детских вещей и даже сама вызвалась помочь с приготовлением еды для королев. Ажа не успела отметить это усердие ласковым взглядом или прикосновением, но она его заметила и запомнила. Может быть, думала она, это и правда было просто помутнение детского ума, и девочка на самом деле, выспавшись и придя в себя, приняла порядок вещей и готова служить ему, как это делают все, включая ее мать.
Сейчас Ажа, покончив с утренними заботами, сидела на веранде и ждала прихода Кары. Когда колдунья вошла в дом, королева не стала вставать со своего места, не стала приветствовать Кару. Вместо этого она попросила всех – Бару и еще двух женщин из Совета, приведших колдунью – удалиться и сразу задала волнующий ее вопрос. Странным образом в этот момент Ажа почувствовала страх. Она испугалась своего же вопроса. Пока он звучал в ее голове все утро, она ничего подобного не испытывала. Но сейчас, против любых ожиданий, королева действительно испугалась. Этот страх поднял ее со своего места, – руки сжались замком на животе так что не разорвать – и тогда Кара заговорила.
[Кара отвечает на вопрос королевы о пророчестве Евы, в котором говорится о возвращении мужчин и пятилетней девочке, которой уготовано стать спасительницей племени и всего Острова]
Когда колдунья договорила, Ажа снова села. Она стала внимательно изучать женщину, стоящую перед ней. Кара – не старая, даже молодая, наверное. Просто очень грязная и плохо одета. На голове месиво из волос, а не прическа; много седины. Под ногтями – грязь. В ушах – длинные сережки, как и у большинства женщин, но не золотые, и не позолоченные, а деревянные и разные. Так ходили женщины, когда Ажа была совсем маленькой. Королева всматривалась в лицо колдуньи и была практически уверена, что если его отмыть как следует, то миру предстанет весьма миловидная женщина, способная не только расположить к себе внешним видом, но и заинтересовать мужчин. Но, видимо, Кара в этом не нуждалась. Она не походила на сумасшедшую, а значит осознано выбрала свой путь и образ жизни. Или, может быть, подумала Ажа, не просто осознано выбрала, а осознано приняла путь и образ жизни, дарованный и указанный ей кем-то или чем-то, видимым, или невидимым.