– И где его тут искать? – спросил кто-то из парней, оглядывая ряды стоявших прямо в коридоре топчанов, коек и каталок.
– А вон, гляньте пацаны! – воскликнул глазастый Лёха, указывая пальцем на стоящую чуть в стороне каталку, где лежало накрытое с головой тело.
Из -под простыни виднелись исколотые татуировками кисти рук.
– Ну всё, кранты Сашке! – вздохнул за спиной Лёхи Боб.
– Да, подожди, пойдём – посмотрим, – негромко ответил ему Вовка Центнер.
Они подошли к каталке и очень осторожно потянули простынь на себя. Под ней лежал их Санька…
Растерянные пацаны молча стояли вокруг каталки, понимая, что ничем уже не могут помочь своему старшему товарищу.
Неожиданно для всех Беломор громко икнул и открыл глаза. Увидев вокруг знакомые рожи, Саня радостно ощерился своей золотозубой улыбкой и, оглянувшись по сторонам, выдал:
– А где это мы, пацаны? «Мойдодыр» что ли?
Про полёт с высоты пятого этажа Беломор так и не смог потом вспомнить. Через пару дней, сбежав из больницы, Саня уже гонял мяч с мелкой ребятней на школьной «коробке».
…Вдоволь насмеявшись, стали наливать по второй. Всё шло по давно известному и обкатанному сценарию.
Лёха никак не мог понять: что его так смущает в этой привычной для него обстановке. Ещё раз оглядевшись вокруг, он вдруг вспомнил, что многих парней из этой собравшейся компании уже давно нет в живых. Уже несколько лет, как не было в живых и его старшего друга – Саньки Беломора, который выбросился с той же самой крыши, но теперь уже сам и насмерть, оставив после себя записку весьма странного содержания. Сейчас же он сидел напротив Лёхи за столом, приветливо улыбался и протягивал ему стакан, наполовину заполненный водкой. Странное дело, но Лёхе не стало страшно от того, что он всё это вспомнил. Напротив, он чувствовал себя в этой родной компании вполне комфортно и уверено. Он принял протянутый стакан, привычно «замахнул» одним глотком и опять почувствовал приятное тепло, разлившееся по животу.
– Ты же пить бросил, дебил! – вкрадчивый и ехидный голос в голове возник как всегда неожиданно.
Лёха резко подскочил, больно треснувшись башкой об верхнюю шконку.
Во рту ещё стоял вкус водки, а в голове постепенно затихали голоса его живых и мёртвых береговых друзей.
– Опять во сне бухал? – спросил лежавший напротив и внимательно смотревший на Лёху, его неизменный спутник по морским скитаниям – Федька Киргиз.