Тогда, на апрельском заседании Политбюро ЦК КПСС, Леонид Брежнев в открытую выразил своё неудовольствие революцией в Афганистане. Сидя во главе стола в большом кабинете в Кремле, Леонид Ильич, несколько причмокивая, говорил:
– Афганистан – дружественная нам страна. Президент Дауд – вполне приличный человек, мы с ним хорошо знакомы, и с Даудом можно всегда договариваться и иметь дело. Его убили? – генсек обратился к Андропову.
– Да, – потупил взгляд председатель КГБ.
– Нехорошо, – покачав головой, продолжил генсек. – Это был наш человек. Куда же Вы смотрели, Юрий Владимирович?
В разговор вступил министр иностранных дел:
– Но что случилось, то случилось. Товарищи, которые совершили революцию, – наши идейные друзья, они хотят построить в Афганистане социализм. Так, стоит ли их ругать за это?
– Социализм… социализм, – со вздохом проговорил Брежнев. – Жаль, конечно, Дауда, с ним было приятно иметь дело… Ладно, поступайте, как считаете нужным.
Большинство членов Политбюро проголосовало за признание новой власти в Кабуле, деваться было некуда.
* * *
Освобождённый двадцать седьмого апреля из тюрьмы писатель и общественный деятель Нур Мохаммад Тараки был самой известной личностью в Афганистане. Многие люди обливались слезами, читая его трогающие душу произведения. Образ великого писателя, сердцем болеющего за простых людей, прочно утвердился в сознании народа. Он был руководителем партии, которая теперь стала главной силой в стране.
Талантливый литератор, поднявшийся в революционном море на самый высокий гребень власти, теперь с пика своего положения взирал на страну. Прекрасный Афганистан простирался под его могучей властью. Нур Мухаммед Тараки смотрел на далёкие горы, прекрасные сады, зелёные поля, бескрайние степи и пустыни и понимал, что такое быть первым. Чуть ниже, но рядом с ним, скромно ютился его давний соратник и вчерашний соперник Бабрак Кармаль. Он тоже плыл на гребне высшей власти, но был вторым. Преподаватель университета, Кармаль привык к академической тиши, любил много говорить о будущем страны. Но он не обладал той известностью, которая была у Тараки. Глубоко в душе Кармаль завидовал своему более успешному соратнику по партии. У Кармаля существовала одна слабость: он не был пуштуном. Что такое быть в Афганистане не пуштуном? Значит, быть всегда вторым.