– У вас перебор, девушка, да и приличный. Так: три двести тридцать четыре минус по чеку… Тысяча сто рублей с копейками. Что будем делать?
Ирина села, так стало обидно, и отказаться не знает, от чего. Сама не заметила, что слезы покатились.
– Маргарита Сергеевна, у меня есть семь тысяч облздравовских, давайте закроем ее фактуры, и делу конец.
– Люба, Ахметшина спросит, что будем говорить?
– Да так и скажем, что оплатили оборудование для участковой больницы. Не зеркала же она в свою квартиру взяла.
– У меня и квартиры-то нет, – почему-то вслух сказала Ирина.
Все засмеялись. Фактуры подписаны, чек из книжки вырван, через час все ящики и коробочки уже в кузове. Такой счастливой Ирина давно себя не чувствовала.
Утром всем коллективом разбирали привезенное. Трезвый, как стеклышко Волокушин чуть не целовал новое кресло, новое кресло унесли к акушерке, водитель Слава у крыльца собирал столы и распаковывал стулья. Два десятка коробок поставили в склад. Весь коллектив улыбался, будто праздник какой. Акушерка Зинаида Михайловна сказала при всех:
– Ирина Николаевна, помните наш первый разговор, что мы теперь будем жить с каждым днем все лучше. А вы мне еще замечание сделали. Спасибо вам.
– Все, товарищи, торжественный разбор гостинцев окончен, все по рабочим местам. Люди ждут.
Зашла к себе в кабинет, села за стол. «Неужели все пойдет вот так хорошо? Господи, дай мне силы и терпения, избавь от подлецов и недоброжелателей!».
Телефонный звонок вернул в реальность. Бытов.
– Здравствуйте, Ирина Николаевна. Я в курсе ваших приобретений, только один вопрос: а кто будет платить за такой размах? Вы даже полированный стол для себя взяли?
Ирине так хотелось послать его куда-нибудь далеко, но сдержалась:
– Не для себя, Петр Петрович, а в кабинет. И оплата вас пусть не волнует, никто вам ни копейки не предъявит.
Бытов был ошеломлен:
– Это как? Я не понимаю. Кто плательщик? Вас же посадят за аферы, товарищ Дзюбина!
Ирина положила трубку. Что ему можно объяснить?
Уборочная страда сразу накатывает на деревню и подчиняет себе всю ее жизнь. Рано утром неспешной походкой, разминая натруженное за день и разнежившееся за ночь тело, в сторону машинных мастерских тянутся шофера и трактористы, комбайнеры и их молодые помощники. Встречаясь на перекрестках, степенно здороваются и идут, изредка обмениваясь короткими фразами.