– На первом можно вести штукатурку, Алексей Павлович?
Он кивнул:
– Надо начинать. У меня сейчас бригада армян заканчивает ремонт коровника, ребята надежные. Но, Ирина Николаевна, зарплату придется вам выбивать.
Ирина шла впереди, остановилась:
– Научите, как? Санитарами их оформить?
Панков засмеялся:
– Не получится. Решайте в райфо по наличным деньгам. Правда, Ирина, мне такую сумму ничем не закрыть. Да и зачем подставляться? Попробуйте порешать, ведь Хевролин в курсе, поможет.
Зашли вовнутрь, Ирина показывала: это кабинеты специалистов, тут за толстыми стенами будет рентген, все удобно для посетителей. За перегородкой кухня, в столовую над ней надо соорудить лифт. В конце коридора с обеих сторон лестницы на второй этаж, с одной вход в стационар, где десять небольших палат на два человека, с другой опять кабинеты специалистов, а вот это – большая комната на три окна – кабинет заведующей.
– Нравится, Алексей Павлович?
Тот кивнул:
– Особенно лифт. И где вы его возьмете?
Ирина даже не удивилась:
– Не найдем – попрошу мастеров, не думаю, что у наших мужиков ума не хватит соорудить небольшой подъемник.
Панков покачал головой то ли от удивления, то ли недовольства.
Когда спустились, Ирина попросила:
– Возьми меня с собой в поле, я никогда не видела уборку хлеба. Вечером нас никто не увидит. Да, в конце концов, имеет право председатель показать врачу, как работают его люди?
Панков помолчал, усмехнулся:
– Ближе к темноте выходи на то же место, проедем, полюбуешься со стороны, чтобы, не дай Бог, никто не подошел или подъехал.
Свернул с торной полевой дороги, лесными тропками провел свой газик к полю, где работали пять комбайнов, да несколько грузовиков дожидались сигнала, еще стояла машина техпомощи и легковушка парторга. Панков заранее погасил фары, тьма поглотала их. Алексей обнял Ирину, прижался губами к щеке:
– Я так скучаю по тебе, Ириша. Поедем в наш домик?
Ирина аккуратно убрала его руки, проворчала с наигранной суровостью:
– Мы договаривались только полюбоваться уборкой, не мешай, Алеша, посмотри, как красиво.
Картина действительно была яркая, почти фантастическая, фары комбайнов выхватывали фрагменты грузовиков, копны соломы, первые березки на кромке поля, потом над комбайном загорался красный фонарь, сирена разрывала влажный ночной воздух, и уже мчался грузовик, освещая пространство впереди себя, резко тормознув под выгрузным шнеком. Ирина припала головой к плечу Алексея: