Эх, вот были же раньше времена! Ну
да, бездельничать не давали, но хотя бы не досаждали этим демонским
кулаком Великого Предела! Ну нет у меня таланта к нэйгун, сиречь
«внутренней» работе по классификации боевых искусств Протектората
Чжунго! Нету! И не было никогда! То ли дело вайгун, то бишь работа
«внешняя», где рулили реакция, скорость да сила! Нормальная
мужицкая (даже с учётом моих далеко не выдающихся габаритов) сила,
чистая «физика», а не этот бред с «внутренней энергией»! Тьфу, зла
не хватает! И опять уже на земле, кстати. Сам не заметил, как на
очередной хитрый приём попался… а сифу стоит и лыбится. А ещё
кто-то аплодирует, сразу и не поймёшь, чему именно – умению мастера
Лю, или красоте моего падения. Интересно, кто бы это мог быть?
Смертничек, блин! Ладно, вставай, Ванюша, всё равно спокойно
полежать не дадут.
Хм… ну да, кто ж ещё, как не батюшка
родный! Подошёл, как у него водится, со стороны чжэнфан, то есть
основного дома, встал в воротах да принялся наблюдать, ничем
поначалу не выдавая своего присутствия. Когда это отвечало его
интересам, Илья Фаддеевич Елагин, глава рода Елагиных и один из
главных дипломатов клана Авериных, ответственный за сношения с
великими кланами Чжунго, умел быть абсолютно бесшумным. Не знаю, от
рождения у него такой талант, или просто тренировался долго, но с
его довольно щуплым телосложением, незапоминающимся лицом и серым
облачением – сегодня, как и почти всегда, это традиционный чанфу
Протектората Чжунго, дополненный смешной шапкой-гуань – слиться с
окружающей средой раз плюнуть. Не привлёк бы нашего внимания
хлопками в ладоши, так бы и остался незамеченным.
- Я склонен согласиться с мастером,
сын, - с лёгкой усмешкой сообщил он мне. – Тебе должно быть стыдно
за нерадивость.
- Не ругайте его, господин, он
старается, - вполне ожидаемо вступился за меня Лю. – За последний
год юный Ван достиг значительных успехов.
- Действительно? – заломил бровь
отец. – Хм… было бы интересно посмотреть. Не возражаете, сифу?
Разговор, что характерно, шёл на
основном диалекте Протектората Чжунго – путунхуа. Мастер Лю владел
росским достаточно хорошо, чтобы не испытывать затруднений в
бытовом общении, но этот момент отцом во внимание вообще не
принимался. Лю всего лишь наёмный работник, свободный специалист,
ценный исключительно своими знаниями. А вот я – кровиночка и
надежда на будущее – нуждался в языковой практике. Поэтому меня при
каждой возможности пичкали «щебетом» вайгожэнь, как себя называли
наши ближайшие соседи по обитаемому космосу.