Потом их предупредили, сказать всем, что работали на разборке баррикад. Если хоть один расскажет правду, будут расстреляны все. В эту ночь уничтожили почти всех кто работал на артиллерийских складах. Иосиф Каплер спасся, чтобы потом рассказать эту чудовищную правду.
В тюрьме нас разместили в большой (человек 50) камере вместе с нашими соседями и другими семьями. По мере того, что как людей перегоняли в тюрьму после регистрации, она снова стала переполненной. Лежать было негде, спали в сидячем положении. Люди стремились занять лучшие места возле стен, чтобы другие не перешагивали через них. Но даже в этих ужасных условиях люди не теряли своё человеческое достоинство, отдавая лучшие места возле стен женщинам с детьми, молодым женщинам и взрослым девушкам, чтобы защитить их от пьяных румынских солдат и украинских полицаев. Каждую ночь они врывались в камеры с большими фонарями в поиске молодых женщин и девушек среди вновь прибывших. Те, кого они хватали, обычно обратно не возвращалась. Те же, которые возвращались, были в таком истерзанном состоянии, что казались потерявшими рассудок и всё время только плакали. Поэтому родители, братья и все родственники старались укрыть своих молодых женщин, закрывая их вещами или измазывая их лица и одежду грязью. Иногда удавалось откупиться от этих ублюдков ценными вещами.
В первую нашу ночь в тюрьме семья Череховских не была готова любым способом уберечь своих взрослых дочерей; никто не предупредил о том, что здесь творится, так как в нашей камере были все вновь прибывшие. Среди ночи румынские солдаты ворвались в нашу камеру и увидели дочерей Череховских. Все взрослые пытались как-то их заслонить, но было поздно. Румыны схватили девушек. Девушки и их родители так отчаянно кричали, что солдаты стали стрелять в воздух. Один из солдат направил револьвер одной рукой на Череховских, а другой стал демонстративно рвать одежду на одной из девушек. Она стала кричать: “Мама, помоги мне”. Никто уже не мог им помочь. Солдаты забрали девушек и с гоготаньем обещали скоро привести их обратно. Мы больше никогда не видели этих девушек. Люди говорили, что несчастных жертв насиловали много солдат, пока их жертвы не умирали.
Мы находились в тюрьме до середины ноября. Был приказ об освобождении евреев из тюрьмы от 3-го ноября, но нас освобождали партиями. Мы в тюрьме отпраздновали третий год рождения нашему самому младшему Владику 31-го октября 1941-го года. Отец написал на стене камеры: “Здесь сидел трёхлетний заключённый”.