— Хотя что я распинаюсь. Ему же все равно, — сморщилась старушка.
Эля притормозила перед входом, прислушиваясь к разговору.
— Почему мне все равно?! — спокойно спросил Александр.
Девушка спохватилась, подумав, что двое из трех точно знают о ее присутствии, и вошла в комнату, занимая свое место за столом.
Марта отмахнулась от Александра и поспешила сменить тему.
Эля практически не различала слов, до сознания долетали обрывки фраз, на которые старалась правильно ответить. Все внимание было сосредоточено на князе, сидевшем напротив. И кто его только так посадил? Марта всегда занимала это место.
Девушка наблюдала из-под ресниц за тягучими движениями вампира. Словно опасаясь, он набрал первую ложку, долго всматриваясь в ее содержимое, решился и открыл рот. Элю это одновременно разозлило и позабавило. Неужели настолько сомневается в ее кулинарных способностях или боится, что она его отравит?
С противоположной стороны стола раздалось протяжное:
— М-м-м, как же вкусно!
Издевается?!
— Вот тебе на, — всплеснула руками старушка, — не ошиблась!
— Марта! — строгий тон Константина вынудил примолкнуть.
— Не ошиблась Элечка с солью. Молодец.
Девушка наградила Марту и Константина задумчивым взглядом и вернулась к князю, который усердно работал ложкой.
Как ни пыталась сдержать эмоции, брови взметнулись, и она неприлично засмотрелась.
Кому расскажи, не поверят: Темный ест куриный суп и мурчит от удовольствия…
Классический представитель вампира — надменный, холодный, пафосный и далекий от понимания человеком — потребляет пищу.
Да его скорее представишь с хрустальным фужером в руках, со скучающим лицом лениво потягивающим густую жидкость. Или же с хищной улыбкой на губах, с наслаждением впивающимся в горло жертвы.
— Что-то не так? — фраза выдернула Элю в реальность. Холодный тон поспешно заставил девушку отвести взгляд.
— Приятного аппетита, — буркнула немного обиженно.
Почти поверила, что Темный может быть… человечным.
Эля постоянно находила причину, чтобы сбежать из-за стола. Принесла соль, спохватилась, что мало салфеток, а когда встала в третий раз под предлогом долить сок в графин, Александр отложил ложку и пристально на нее посмотрел. У него чуть не сорвался вопрос с губ, но он сдержал порыв и вернулся к еде. Не стоило рисковать. Каждое лишнее слово, интонация, с которой брошена фраза, могут его выдать.