Конечно, Николай опаздывал. Я выпил два кофейных напитка
странного вкуса, съел пару смаженок с колбасой и вспомнил все
известные мне матюги.
Что там говорил воображаемый Каневский - вечером? Что есть вечер
- осенью? Семь часов? Шесть? Сейчас было шестнадцать тридцать, и
из-за дерьмовой погоды казалось, что уже смеркается. Наконец в
двери вошел Коля и встряхнулся, как большой мокрый пёс. Хотелось
отругать его - но я сдержался.
- Погнали. Мы должны быть на выезде из Шабанов еще час
назад!
- Ну, поехали!
"Копейка" как некий диковинный корабль рассекала колесами мутные
дождевые воды, потоками заливавшие асфальт Минской кольцевой
автодороги - еще скромной, двухполосной. Коля молчал, крутил
баранку и щурился. Дворники работали как сумасшедшие.
***
Когда мы подъезжали к остановке на самом выезде из Минска, дождь
прекратился. Бабулечки тут же вылезли из-под бетонного навеса с
покосившейся надписью "Шабаны" и принялись раскладывать на
деревянных ящиках свои товары: грибы, ягоды, семечки. Несколько
человек пытались поймать попутку - и дальше всех, у самого леса я
заметил невысокую женщину с длинными русыми волосами.
- Притормози-ка... - сказал я и полез за фотоаппаратом.
Отвлекся буквально на секунду - а когда выпрямился, то рядом со
светловолосой незнакомкой, там, на обочине, уже стоял УАЗ
-"буханка".
- Коля! Что это за машина? - я ткнул пальцем в этот клятый
автомобиль.
- Уазик четыреста пятьдесят второй, какая-то техпомощь!
Я просто кожей почувствовал, как воздух наэлектризовался. Нити
судьбы, предопределение, пространственно-временной континуум -
назовите как хотите - вот эта вот самая штука сейчас просто
неистовствовала, пытаясь не дать мне изменить исходную версию
событий.
Пассажирская дверь "уазика" открылась приглашающе. Женщина
взялась за ручку и поставила ногу на порог. До них было метров
пятьдесят - что я мог сделать?
- Давай скорей - к этой "буханке"! - может быть, удастся ее
остановить?
Коля надавил на педаль газа, мне удалось навести фотоаппарат и
сделать несколько снимков: надеюсь, женщина, машина и
регистрационный номер хоть как-то получились.
- Ходу, ходу! - хлопнул я по панели, - Она всё-таки туда села!
За ними, Коля, за ними!
Зловещий УАЗ вывернул с обочины на трассу, выбросив из-под колес
щебень. Мое сердце сжалось. Каневский не был глюком!