-- Дальше я сам.
Она не спорила, но когда я вышел, стояла на том же месте,
терпеливо дожидаясь. Здесь, на свежем воздухе, я почувствовал и
кислый запах пота от собственного давно немытого тела, и вонючие
нотки ночной рвоты, и весомый перегарный выхлоп.
Кроме того, в туалете я обнаружил, что на мне кроме рубахи
длиной до середины бедра больше нет ни одной нитки. Ни брюк, ни
шортов, ни, даже, обычных трусов. Подходить к женщине совсем близко
я постеснялся. Мне показалось, что ее стошнит от моей вони. Нельзя
сказать, чтобы я чувствовал себя совсем здоровым, но я не падал,
голова кружилась вполне умеренно и я рискнул:
-- Мама, я бы помыться хотел.
Женщина среагировала так же странно, охнула и посмотрела на меня
почти с испугом, потом торопливо закивала головой.
-- Сынок, ты вот здесь сядь, я тебе сейчас все соберу.
Возле угла дома стояла небольшая древняя лавочка – обычная
деревенская лавочка, чуть выщербленная от дождей и непогоды, с
посеревшим от возраста деревом. Я уселся, стыдливо подоткнув
рубаху, а женщина вернулась в дом.
Сидел, жмурился на солнце, осматривая почти обычную деревенскую
обстановку дворика. Пара небольших сараюшек, за туалетом я видел
загончик, где копались довольно крупные курицы, дощатый выцветший
забор, отгораживал нас от соседей, а вот на нем, на каких-то
странноватых крючках, была развешена крупная рыболовецкая сеть.
Судя по запаху моря, она здесь совсем не лишняя.
Во дворе были заметны некоторые следы запустения. Дорожка,
ведущая к туалету и куриному загону, покрыта слоем грязи, хотя
когда-то была выложена подобием каменной плитки. Дверь одной из
сараюшек покосилась и держалась только на одной петле, а вместо
второй была подвязана какая-то тряпочка. Похоже, раньше у дома был
хозяин, возможно, муж этой женщины. Может они разошлись, а может он
и умер.
Было нечто, что не давало мне расслабиться полностью и
почувствовать себя дома – растительность. Часть травы во дворе была
обычной, зеленой, пусть и непохожей на ту, что росла у нас.
Другая часть сорняков, растущих вдоль дорожки и пробивающихся
между каменных плит, имела яркий оранжево-бордовый оттенок. Около
забора, самого обычного, распластался жутковатый куст с минимальным
количеством листвы, зато покрытый кошмарными колючками длиной
сантиметров пять-шесть каждая. На нем небольшими гроздьями висели
сморщенные, коричнево-зеленые плоды. Я смотрел и совершенно
отчетливо понимал – это не земные растения.