— Но она бы гордилась.
— Наверное, — вздохнув, согласилась Хината, гипнотизируя
взглядом очередную палочку с рисовыми шариками, пока, пожав
плечами, отрешенно не сказала: — Дадут, так пусть будет. Тоже
хорошо.
Почетный знак, знак отличия, копай — небольшой свиток с
печатью Хокаге или даже Дайкаге и знаками ранга заслуг. Они бывали
гражданскими, а бывали и за боевые заслуги. Такие награды вручались
в Стране Дракона за успешно и грамотно проведенные операции, за
поступки, которые могут служить примером для других. В детстве
Итачи видел дома у Наваки в одной из комнат его родителей такой
свиток, самый ценный из возможных. Знак Тройного Дракона — высшая
награда Унии. Шелковый свиток с золотым шитьем, печатью Рюджина и
тремя драконами — в детстве Итачи мечтал получить такой. Вместе с
нашивками джонина, как у мамы. А сейчас он понимал, почему тот
свиток висел в нише на стене одной из комнат, в которую попасть
посторонние не могли бы.
Да, это почетный знак, это признание, но это память о том, за
что знак получен, и это планка, ниже которой падать ну уж точно
никак нельзя.
— А Гурен ведь тоже вернулась уже? — мазнув взглядом по паре
зашедших в ресторан ранних посетителей в светлых длиннополых
плащах, спросила Хибакари, смахивая упавшую на глаза прядь белых
волос. — Занятия все еще не начались, а на дежурствах я ее не
видела.
— Ага, вернулась, — подтвердил Итачи, посмотрев в ту же сторону,
что и Хьюга.
— Это хорошо. Она обещала мне ногти покрасить, — девчонка
выставила вперед руки, демонстрируя ровно подстриженные ногти. —
Красный мне подойдет, как думаете?
— Это когда это она такое обещала? — подозрительно посмотрела на
сестру Хината.
— А вот! — хитро ответила Хибакари.
— А сестре своей ты уже не доверяешь, значит?
— А ты не умеешь.
Итачи хмыкнул, наблюдая, как сестры вновь начинают
переругиваться. С одной стороны, было в них что-то общее. Но с
другой — более непохожих людей еще нужно поискать. Хината слишком
скована и неловка, пусть по ее поведению и не скажешь, но ей сложно
завести знакомство с новыми людьми. В то время как Хибакари,
кажется, сумела передружиться чуть ли не со всей Академией. Может,
ее болезненный вид вызывает у людей жалость и инстинктивное желание
проявить заботу?
— Ладно, хватит народ развлекать, — быстро расправившись с
завтраком, сказал Хьюга Итачи. — Пойдем уже. У нас еще работа.