— С днем рождения, папа!
— Спасибо, но оставлять свою дочь на попечение бабушки и дедушки
в качестве подарка на день рождение очень малодушно, — похлопав
девушку по спине, ворчливо заметил я.
— От тебя слышать подобное особенно смешно, отец, — обиженно
ткнула меня кулаком в бок Сара.
— Даже Рикудо Сеннин покидал жену с малолетними сыновьями, дабы
получить откровение и сформировать ниншу, — важно подняв палец,
наставительно произнес я.
— Ты совершенно бессовестный человек, — обличающе заявила Сара,
не разрывая объятий заглянув мне в глаза.
— И ты целиком и полностью кровь от крови и плоть от плоти моей,
— постучав пальцем по лбу тут же нахмурившейся Саре, ответил я и
обратил свой взор на еще одну личность, присутствующую с нами в
комнате.
Эта самая личность усиленно делала вид, что ее тут и рядом не
стояло, отчаянно стараясь прикинуться ветошью. Но, встретившись с
моим взглядом, была вынуждена нарочито тяжко вздохнуть и
поклониться.
— Приветствую матушку и батюшку.
При приветствии зять использовал крайне своеобразные формы
обращения, чем старался показать свое почтение. Я даже не уверен,
как это можно перевести, потому что если моя приемная дочь называла
меня очичиуэ-сама, что можно интерпретировать как «великий
господин и отец мой», то зять обращался к Сальме ота-сама,
а ко мне — омо-сама. Форма обращения архаичная и
считающаяся возвышенной даже среди дайме. Простыми словами, зять
пытался выглядеть крайне прилежным и достойным мужем нашей
дочери.
Только меня его смиренно склоненная голова и почтительное
отношение нисколько не сбивали с толку. Несмотря на то, что перед
моими глазами предстает юноша, предельно милого облика и на вид
едва достигший отрочества, но за невинным лицом в обрамлении
песочного цвета волос с черными линиями печатей скрывалось существо
куда более интересное, чем просто человек. И черные глаза с
золотистой радужкой и крестообразным зрачком только подчеркивали
этот факт.
— Шукаку, — пробормотал я, сокрушенно покачав головой.
— Ну, что опять? — мгновенно набычился биджу, быстро забыв о
почтительности.
— Я тебе не для того тело давал, мелкий ты паразит, чтобы ты мою
дочь развращал, — вздохнув, посетовал я.
— Ох, не обращай внимание на этого ворчливого старика, дорогой
мой, — коварно улыбаясь, попросила Сальма Шукаку, одобрительно
похлопав того по плечу. — А ты, милый мой, не начинай снова свою
старую песню.