— То есть у вас не один
прародитель?!
— Да, — засмотрелся куда-то вдаль
мрон. — В нас оказалось так много всего намешано, что у оборотней
моего вида появилась возможность принимать практически любое
обличье. Бьерн, волк, змея, птица… Это позволило нам без помех
контролировать весь периметр и оберегать долину от чужаков как на
земле, так и в воздухе. И мы делали это веками. Тысячелетиями.
Поскольку мы не стремились о себе заявлять всему миру, то о нас
долгое время никто не знал. Ну а когда слухи все-таки просочились,
нам так и не смогли дать полноценное определение…
— Химеры, — прошептала я, во все
глаза уставившись на мрона. — Вот почему вас так назвали! У вас
просто не было единой формы!
Мужчина медленно наклонил голову.
— Нам было доступно небо и
подземелье, горы и реки… Мы были созданы, чтобы выживать при любых
условиях и в бою с любым противником, включая высшую нежить.
— Вы говорите «были»… — нахмурилась
я.
— Примерно тысячу лет назад нас
прокляли, и вот с тех пор большую часть своих способностей мы
утратили.
— Кто вас проклял? Как?! Зачем?!
— Сейчас это уже не так важно. Но
факт в том, что проклятие нас изменило. Те, кто в момент его
использования находился в зверином облике, больше не смогли
обратиться в человека. А те, кто пребывал в личине человека,
практически утратили способность становиться зверем.
— Хотите сказать, грифоны…
Мрон в ответ тихо вздохнул.
— Мы всегда предпочитали крылатую
форму — по воздуху легче перемещаться, поэтому грифоны, которых вы
видели, являются прямыми потомками чистокровных химер, которых
проклятие заперло в зверином теле. К несчастью, мы не сразу поняли,
что с каждым поколением наши братья и сестры постепенно отдаляются
от нас и все больше становятся похожими на обычных зверей. Да и
принимать какой-либо иной облик им не дано: они рождаются и умирают
грифонами. И я не знаю, через сколько поколений их разум
окончательно угаснет, а нам придется разводить их как обычных
животных, с горечью вспоминая, что когда-то они были такими, как
мы.
— А что случилось с остальными? —
поежившись от набежавшего холодка, спросила я.
— Поначалу нам было сложно. Двуногая
форма гораздо более уязвима к холоду, голоду и ранам, поэтому мы
больше не могли полноценно охранять барьер. К тому времени он
заметно ослаб. Заклятие ведьм, хоть и было рассчитано на века, с
годами все же утратило силу. И нам пришлось выбирать: остаться
здесь, в горах, храня верность многовековым традициям, или же
смирить гордыню и обратиться за помощью к людям. Мы выбрали второе,
— после небольшой паузы признался мрон. — И заключили с империей
договор в обмен на помощь и сохранение некоторых привилегий. С тех
самых пор император не стремится вмешиваться в нашу жизнь и
примерно раз в тридцать-сорок лет жрецы… а их можно смело назвать
преемниками ведьм… проводят обряд, позволяющий сохранить барьер над
долиной, а мы взамен обязались стеречь не только ее, но и всю
северную границу империи. А еще служители храма испросили для нас
благословение у светлых богинь, благодаря чему нависшее над нами
проклятие удалось ослабить.