За дверью послышались шаги, голоса, и я поспешила
стянуть с кровати тонкое одеяло. Внезапно ослабевшим рукам даже оно
показалось тяжеленным. Только и успела прикрыть тушку, как дверь
распахнулась.
– Девочка моя! – всплеснула руками стройная милая
дама в пышном длинном платье.
Середина-конец девятнадцатого века, не позднее,
оценила я наряд. Что даём? «Анну Каренину» или «Женитьбу
Бальзаминова»? Потому что, судя по одежде столпившегося у двери
народа, очутилась я не где-нибудь, а в театре. Ой, надеюсь, не на
сцене же… Я обернулась, но обнаружила позади себя глухую стену, тем
и успокоилась.
– Отвернитесь! Всем выйти! – скомандовала дама,
заметив мои метания. – Мариса, да помоги ты уже, не стой
столбом!
Девица, выбежавшая отсюда с криками пять минут
назад, теперь была подозрительно спокойна и только восторженно
улыбалась, хлопая глазами. Тем не менее она ловко подхватила меня
на руки и бережно опустила обратно на кровать, разгладив
одеяло.
Милая дама в волнении присела на краешек, осторожно
взяла меня за руку.
– Девочка моя… вернулась… услышала Сагарта
Милостивая…
Больше она ничего сказать не успела, потому что из
её умело подведённых глаз хлынул поток слёз. Спустя несколько
секунд и крепкая девица Мариса вторила ей вполне искренним рёвом,
всхлипывая и шмыгая носом.
От растерянности я и сама чуть не захлюпала – и
было от чего! Лежу голая, в незнакомом месте, а вокруг
разыгрывается какой-то спектакль, к которому мне не дали прочитать
роль. Или это такое шоу? Делают же так, что человек попадает в
пикантную ситуацию, как-то выкручивается, а ему потом – оп! Вас
снимала скрытая камера…
– Милые дамы, – начала я осторожно. – А вы не
соблаговолите объяснить…
Голос мой тоже ослабел и казался чужим, но и этого
писка хватило, чтобы прервать наводнение.
– Дитя моё, – всё повторяла дама, не отрывая от
меня нежного взгляда, словно никак не могла насмотреться. –
Вернулась… Как я ждала… Верила, что настанет этот чудесный
день…
Играла она очень убедительно, но немного
перегибала, как мне показалось. Ну, хотя бы без патетического
заламывания рук обошлось. О, вспомнила!.. «Слава богу, ты пришёл!»
– кажется, так эта передача называлась. Ладно,
подыграем.
– Эхения, доченька…
– Ну, какая ещё Евгения, маменька, раз мы родные
люди, – улыбнулась я. – Можно просто Женя.