Гидеон втопил. Вцепился в руль, отрываясь, только чтобы
протереть глаза. Фыркал и тряс головой, пытаясь сбросить хмель и не
завалить нас на повороте. “Буханке” нормально досталось от
баргеста, и хоть завелась почти сразу и шла бодро, но ее все время
кренило в правую сторону. Захар прямой, как палка, смотрел вперед и
бормотал какую-то молитву.
Стоило въехать на территорию усадьбы, Гидеон с Захаром сразу же
бросились помогать местным. Горел главный дом. Мой дом.
Часть второго этажа была охвачена пламенем, огонь вырывался из
окон, облизывал кровлю, но ни вниз, ни в сторону почему-то не шел.
Немногочисленные домочадцы — кухарка, старый сторож, Митька и еще
несколько мужчин и женщин, которых я раньше не видел, суетились
перед домом, поливая водой стены первого этажа. До второго если и
долетало, то только брызги из каждого пятого ведра.
— Как? Что произошло? — управляющий перехватил сторожа.
— Из леса прилетело, — мужик рухнул на землю от усталости, —
Прицельно по окнам били. Сначала молния дважды, а как защита упала,
огненный шар прилетел.
— Ограда цела? — Захар чуть пригнулся и стал озираться по
сторонам.
— Да, Митька проверил. Это не захват, просто долбанули и
отступили.
— Кто?
— Не ведаю, а Митька даже следов не нашел.
— Захар, что мне делать? — я подхватил с земли ковшик, зачерпнул
в него воды и протянул сторожу.
— Тушить будем. Огонь дальше не пройдет, защиту только в
кабинете пробили, в других комнатах должна выдержать. Но
попробовать хоть что-то спасти из вещей Гордея нужно.
До меня не сразу дошло, что сказал управляющий. Какая-то
очередная магия, которая выполняет роль несгораемых перегородок.
Какие нападавшие со стихийной магией — молния, фаербол… Но потом и
меня как громом прошибло — кабинет, вещи Гордея. А это материалы
расследования и главное — дневник с инструкцией для меня.
Я вылил на себя ведро ледяной воды и рванул в дом.
За спиной что-то закричал Гидеон, активируя свою магию
словесника. По крайней мере, я на это понадеялся. Вдруг есть
какое-то заклинание огнеупоротости?
Но такого заклинания не было — передо мной чудесным образом
расступался дым, позволяя дышать нормально. Но от жара это не
спасало. В кабинет деда я даже заглянуть не смог — бушующий в
комнате огонь, раскаленные, пышущие жаром стены. И единственное,
что сдерживало огонь — оранжевая пульсирующая паутина на
бревенчатых стенах, за которую пламя не могло пробраться.