А я в этот момент выдал второй свой лучший бейсбольный удар. Я
подскочил к оборотню, перехватил «биту» двумя руками, замахнулся и
рубанул сплеча, проломив и чуть ли не вдребезги разбив коленную
чашечку. Нарыв лопнул, раздался хруст сломанных костей, и звон
гвоздя, выпавшего из раны.
Лапа оборотня подломилась, и он, не удержав равновесия, рухнул
мордой в пол. Я прыгнул ему на спину, и перехватив кол ближе к
пятке, вогнал его под правую лопатку, выдернул и воткнул под левую,
и третий раз, на случай если сердце в центре, забил его практически
в позвоночник.
Никаких спецэффектов не было. В прах он не рассыпался, гнить со
скоростью света не начал. Тварь банально крякнула, оборвав вдох, и
затихла. А над поверхностью кожи в пару сантиметров высотой
появилось темное дрожащее марево, будто мертвое тело пытается
покинуть душа. Я подобрал зажигалку и, помня, что вспыхнуть может
высоко, аккуратно поднес пламя к ноге оборотня.
Повторилось все почти один в один, как с баргестом. Вспыхнуло
лиловое пламя и закружились искорки. Поток света выстрелил в меня,
одновременно проникая в самую глубь и обтекая. Пошел энергетический
приход, как после эликсира — отступила усталость и пропала боль в
ушибленном плече. Все стало ярче, будто темному зрению обновили
батарейки. А еще я почувствовал, как в одном кармане нагрелся жетон
рекрута, а в другом завибрировал душелов, будто Муха беснуется
внутри.
Или с опытом приходит привыкание и каждый раз нужно все больше и
больше дозу, или организм в состоянии стресса и осознавания, что
опасность еще не миновала, сократил процесс, но закончилось все
быстро. Я выдохнул, поднял гвоздь и собрался добивать гурмана,
любителя мороженки, но услышал приближающиеся крики и мое имя.
Гидеон вбежал из какой-то темной ниши, увидел меня и чуть ли не
обниматься бросился. Я хоть и рад был его видеть, но отстранился.
Видок у него был тот еще — весь пыльный, грязный, на голове комья
слипшейся паутины, под глазом сажа.
— Матвей! Живой? Слава бо… — он осекся, будто чуть не сказал
матерное слово, сделал глубокий вдох и набросился на меня, —
Сволочь ты этакая, куда тебя понесло? Зачем ты убежал? Я думал, что
уже не найду тебя. Что бы мне Гордей на страшном суде сказал? О чем
ты думал вообще?
Я чуть не задохнулся от возмущения. Оказывается, это я убежал?
Нет бы похвалить, что такого крутого оборотня в одиночку завалил. И
второго почти. Блин, надо же добить!