— Я видел твои документы, — согласился он. — Но дело не в возрасте, а… Как бы это сказать?
Он снова задумался. Осмотрел меня с ног до головы, и я вдруг почувствовала себя совершенно обнаженной. Жар прокатил по телу, сосредоточившись где-то в области живота. Я яснее ощутила, как тонкая простыня, которой меня прикрыли, касается кожи.
Боже, на мне же совершенно нет одежды! Только сейчас я это поняла. Приподняв простыню, глянула на себя. Вздрогнула. Меня раздели, прежде чем уложить на диван. Интересно, кто это сделал? Неужели сам Михаил?
Жар в области живота усилился, а к щекам прилила кровь. Но, вспомнив свое старушечье нижнее белье, я побледнела. Неудивительно, что Михаил счел меня ребенком. Взрослая серьезная девушка не одевается, как я.
— Не волнуйся, тебя раздевала моя помощница по хозяйству, Эрика. А вот, кстати, и она.
В комнату, держа на руках поднос с бутылкой минералки и стаканом, вошла пышная женщина с темными, убранными в высокий хвост волосами. Вначале я приняла ее за девушку. И только когда она подошла ближе, рассмотрела морщины вокруг глаз и седые виски. И все же Эрика выглядела очень красивой. С темно-карими глазами, легким макияжем и разноцветными браслетами на тонких загорелых запястьях. Еще и это зеленое платье, подчеркивающее смуглость кожи. Она будто в любую секунду была готова станцевать какой-нибудь горячий латиноамериканский танец. Совсем не такими я представляла себе экономок.
— П-р-и-в-е-т, — проговорила она, произнося каждую букву по отдельности.
Русский определенно не ее родной язык. Скорее, это общение с Михаилом научило ее нескольким фразам.
Эрика подала мне стакан, предварительно растворив в нем шипучую таблетку. Я покорно выпила все до дна и с благодарностью вернула пустой стакан.
— Красавица, — восхитилась она, улыбаясь в ответ.
Это английское слово я знала. Но не могла поверить, будто оно адресовано мне.
— Давай поступим так, — сказал Михаил, дождавшись, пока уйдет Эрика. — Несколько дней ты поживешь в моем доме, оправишься после перелета. А я пока подумаю, как поступить дальше. Договорились?
Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Он не сказал ни да, ни нет. Но у меня появилась возможность задержаться рядом с ним, мужчиной из моих девичьих грез. Несколько дней на то, чтобы убедить его в своей правоте. Доказать, что я не только не хуже, но и лучше Лизы. Не потому, что отличаюсь красотой, покладистым нравом (который отец считал главным достоинством женщины) или неординарными способностями.