Так что не только настырный
столоначальник «беспокоил» своего министра. И его
высокопревосходительство, беспокоясь за доклад перед монархом, не
раз и не два приезжал в здание министерства, все чаще
останавливаясь сначала в помещении департамента министра, а уже
потом служебном просторном кабинете.
Как оказалось, Подшивалов и
сам в какой-то с удивлением узнал, что разрабатывать хитросплетения
докладной в коллективе так сказать коллег было легче, чем одному,
маясь со словами и мыслями.
Поначалу говорил Семен
Семенович главным образом со своим столоначальником Арсением
Федоровичем Кологривовым, рассуждая, сомневаясь, оттачивая
формулировки. Но потом делопроизводитель, мелкий, в общем-то
чиновник, но столбовой дворянин, Андрей Георгиевич Макурин, все
чаще деликатно и вежливо вмешиваясь, предлагал свой вариант, каждый
раз в тему. Слова и формулировки были столь точными и даже
остроумными, что уже через десяток вмешательств министр, вначале
сердясь и удивляясь, сам стал спрашивать мнение
делопроизводителя.Кологривов не вмешивался. Он уже
понимал, познакомясь накоротке с новым чиновникам, что сей юноша
семи пядей во лбу и может далеко пройти.
Недалекий столоначальник встал
бы ему на пути, пытаясь прерывать счастливый служебный путь.
Кологривов же пошел по своему. Зачем мешать молодежи? Тем более,
породистой, столбовой. Чего ты с этого будешь иметь? А вот если
помочь, даже немного, здесь будешь иметь конкретные удачи и
положительные стороны. Ведь, что ни говори, а он твой прямой
подчиненный, и начальство, в данном случае его
высокопревосходительство министр.
Это, разумеется не августейший
монарх, но человек с большими возможностями. И глядя на способного
чиновника, он одновременно будет посматривать на прямого его
начальника. Вон уже его нежданный прожект с министерством финансов,
Макурин за это получил Анну на шею. А столоначальник ничего? Да
ничего, если не смотреть, что министр стал смотреть на тебя как
ближнего и очень полезного помощника, и даже император Николай
Павлович опять услышал о нем!Под этими мыслями
Кологривов не только не мешал диалогу министра с его подчиненным,
но и, в свою очередь, сам помогал, когда была его
очередь.
Поэтому, не зря наверное,
Подшивалов, когда они уже окончили работу с докладной и осталось
только довершить беловой вариант, прочувственно пожал руку
кабинетному регистратору Макурину, а Кологривову не только пожал,
но и сказал ряд прочувственных слов. Таких прочувственных, что
Арсений Федорович в душе взлелеял, точно ему что-то будет — не к
августейшему тезоименитство, так к пасхе!