Ольга покосилась на старого морехода. - А вот "ревущими" девочку
пугать не надо. Разберемся.
Капитан шел рядом с излучающей уверенность спутницей и никак не
мог прийти в себя. Оказавшись на палубе небольшого, всего сорок
пять футов, судна, он все равно был так счастлив, что не мог
сдержать слезу. Пусть оно и было букашкой в сравнении с теми
суперлайнерами, которыми ему довелось командовать, но это было его
судно. И вполне могло статься, что он сможет уйти на нем от этой
оказавшейся настолько неласковой к нему суши.
Ольга прервала размышления старика. - Мастер, пока "гоняют"
платеж, есть у меня одно дельце. Не составите компанию? Иван
Максимович слегка выпрямился. - Всегда, пожалуйста. Командуйте.
Задумчиво прошептала. - Пархоменко. Двадцать восемь. Точно. -
Словно очнувшись, повторила. - Двадцать восьмой дом, третий
этаж.
Частник довез их в район правобережных окраин быстро. Время
предобеденное, народа немного.
Машина тормознула возле невзрачной девятиэтажной коробки. Из
окон торчали уродливые решетки для сушки белья - явный признак
"гостинок".
- Переодеться бы мне не мешало. - Сожалея, покачала головой Оля,
заметив, как оживились при ее появлении сидящие возле подъезда
старухи. - Больно приметна я сегодня, если что, уходить будет
сложно. - Непонятно вздохнула она.
Не знакомый с ее способами решения проблем, капитан пропустил
реплику мимо ушей.
Они миновали наблюдателей и вошли в страшный подъезд.
Страшный, не в фигуральном выражении, а по сути. Ободранные,
закопченные стены, вырванные с корнем выключатели. И все это на
фоне непередаваемой вони. Даже у пообтершегося в последних своих
мытарствах Ивана Максимовича перехватило дух. - Ого, он закашлялся.
Живут же люди?
Ржавая железная дверь с косо нарисованной масляной краской
цифрой двенадцать оказалась целью Ольгиного похода. Она коротко и
внешне несильно стукнула в дверь. От толчка дверь завибрировала и
через короткий промежуток времени отозвалась хриплым женским
голосом.
- Кто? - Спросили из-за двери.
- От Алексея Бессонова, - коротко проинформировала Ольга. Через
некоторое время дверь распахнулась.
- Входи. - Произнесла хозяйка. Женщина, когда-то явно красивая,
а сейчас постаревшая и потертая жизнью, вглядывалась в провал
коридора, пытаясь признать в гостях знакомых.
В маленькой комнатке царил привычный бардак. Видно было, что
живет здесь одинокий человек. Конечно, явной грязи не наблюдалось,
но и порядка особого тоже не было. А уж о достатке и говорить
нечего. Бедность, ее за версту видно.