Он вспомнил, как потянул ее за нежное, тонкое запястье в джакузи. Прикосновение к девичьей коже было мимолетным, но осталось следами на его подушечках пальцев. Легкий флер цитрусовых и одной из восточных пряностей остался витать в воздухе от запаха кожи.
И снова очертания из белесого пара рисовали образ блондинки из США.
Багир закрывает глаза, представляет, если бы можно было вернуть все обратно…
- Господин Альми Арнара, я прошу прощения, - голос Джамила нарушает томительные размышления.
- Да!
- Ужин готов. Вы пойдете ужинать?
- Да, Джамил. Иди. На сегодня ты свободен, - Багиру не терпится вновь остаться в одиночестве.
Водоворот воспоминаний, мыслей о Лейле, других девушках захватывает с новой силой. Он даже не замечает, сколько проходит времени, и вода остывает в огромном джакузи.
Когда Багир заходит в спальню, он видит, как на маленьком диванчике спит Лейла, подложив, как ребенок, руки под голову. Умилительное светлое выражение на ее лице заставляет улыбнуться. Тягучая как карамель теплота разливается в районе солнечного сплетения и тут же сжимает адской болью.
Он подхватывает ее хрупкую фигурку и кладет на кровать, закрывает плотным покрывалом из атласа. Ложится рядом, и еще пару часов рассматривает потолок, украшенный таинственной арабской вязью. Клубок мыслей не распутывается, а закручивается еще больше.
Во сне Лейла что-то бормочет, ворочается и постанывает.
Багир усмехается. Сегодня ей было непросто. Но она выдержала. Не сбежала, не начала дерзить, не капризничала. Но вместе с этим была видна ее гордость, недоступность и… стеснение. Словно провоцируя самого себя, он задумывается о том, что можно пойти сейчас к любой из наложниц, снять напряжение с помощью секса, но внезапно осознает, что желание близости настолько мало, что лишь искрой появляется и тут же исчезает в синих сумерках арабской ночи.
Ему так нравится лежать на кровати и слышать сонное ворчание Лейлы.
“Лежать бы так до бесконечности, - ловит фразу Багир в собственном сознании и вновь усмехается, - что это за странные мысли, будто вторая влюбленность…”
- Завтра тебя ждет еще большее испытание, - говорит он вслух, повернув к своей служанке голову, и губы растягивает довольная улыбка.