— Надеюсь, скоро все изменится, — задумчиво проговорил Федя. — У
каждого будет “Волга”, и людей перестанут оценивать по наличию у
них дорогой машины.
Что-то все-таки в советском обществе не устраивало даже патриота
Погодина.
— Не изменится. Миры меняются, а люди нет. К сожалению… А теперь
по делу. Нужно как-то осторожненько осмотреть эту самую дорогую
белую машину Зинченко.
— Как?
— Еще не придумал…
— А что мы там искать будем?
— Я откуда знаю, Федя! Все, что нехарактерно для владельца
статусного автомобиля. Любые мелочи, что свяжут нас с убитыми.
Может, заколку кто-нибудь там обронил, и она в щелку забилась.
Веревка, которой душили. Не знаю. По месту смотреть надо. Еще бы
квартиру его обыскать…
— Ты что? Горохов даже сказал, что дохлый номер!
— Так ясень пень, что не официально обшарить!
Тут Федя совсем дар речи потерял, мычал и разводил руками, а
потом, наконец, смог вымолвить:
— Подсудное дело, Петров! Как-то не хочется мне в этом
участвовать.
— Да не ссы, Федор. Не мы будем по квартире шарить, а
профессионалы…
— Какие-такие профессионалы? Домушники, что ли? С ума сошел?
— Давно уже. Есть одна мыслишка у меня интересная. Вечером в
одно место с тобой сгоняем.
— Ох, Петров! Вечно я с тобой в неприятности попадаю.
— Федя, ты хоть на оперативника стал похож. Когда мы с тобой
познакомились, ты напоминал мне канцелярскую крысу. Очков только не
хватало.
— Да есть у меня очки, — Федя опустил голову. — Просто носить их
стесняюсь. В школе водолазом обзывали.
— Почему?
— Ну разве не помнишь? Присказка такая: “У кого четыре глаза,
тот похож на водолаза.”
Я посмеялся и мягко хлопнул его по плечу. А еще говорит, что ему
двадцать пять. Максимум – пятнадцать!
***
Вечером с Погодиным добрались на автобусе до нужной остановки.
Прошли метров сто и оказались у гостиницы “Октябрь”. Мы поднялись
по гранитным ступенькам широкого крыльца. Наверху, у резных
массивных дверей с ручками под бронзу уперлись в дежурную улыбку
все того же плечистого швейцара, что вот уже лет десять, наверное,
стоял на этом бессменном посту. Все тот же безупречный мундир
“генеральского кроя” с золотистыми пуговицами. Хотя костюмчик,
скорее всего, другой. Просто копия прошлого. Выглядел уж больно с
иголочки.
Привратник окинул нас опытным оценивающим взглядом и сразу
опознал людей служивых. Не знаю, почему, вроде Федя на милиционера
совсем не похож. Я слишком молод. Но швейцар в прошлом военный и,
как бывалый рыбак, видел своих издалека.