Братья же, все крепкие лбы за метр восемьдесят, бились слаженно
и дружно. Судя по их координации и швыдким выпадам, пришли они на
мероприятие совсем недавно и еще не успели принять на грудь, что
делало их еще более неуязвимыми.
Ватага Егора разбилась о них, как нестройные волны о твердь
мола. “Диджей” вырубил “пластинку”. Тут в зал ворвалась бойкая
билетерша-фронтовичка с громогласным криком:
– Сейчас милицию вызову!
Она врубила свет поярче и что есть мочи дунула в свисток
дружинника.
Переливчатый свист и освещение подействовали отрезвляюще, и
разогнали дерущихся по углам, словно тараканов. Да и слово
”милиция” подействовало магически. Хотя ближайшее отделение в
райцентре, и до него километров двадцать, не меньше.
Егор, как истинный полководец, наблюдал за действом со стороны и
сам в бой не лез. Его сотоварищи, зализывая раны, помогали друг
другу подняться. Обошлось все без серьезных потерь. В семидесятые
кодекс “лежачего не бьют” свято чтился. Достаточно было упасть на
пол и притвориться ветошью, и можно быть уверенным, что больше не
огребешь. В девяностые такое не проканало бы. Деревенские драки в
этом плане вызывали уважение.
— Успели хоть потанцевать? — улыбался я перепуганным девчонкам.
— Хотели на танцы — получите, распишитесь.
Соня потянула меня за рукав:
— Поехали отсюда, дикие здесь все, да и музыка не нравится.
Хриплая какая-то.
Лиза прильнула под крыло Быкова, и Зинченко тоже пытался
укрыться за его могучей спиной. Вся его спесь улетучилась, как
только дело запахло жареным. До него наконец дошло, что тут, прежде
чем в тыкву стукнуть, никто фамилию не спрашивает, и на заслуги
папаши всем глубоко начхать. Здесь все проще. Кто сильнее, тот и
прав. Но правоту постоянно отстаивать надобно. Как в стае. Если
Акела промахнется, на его место придет другой.
Билетерша (оказавшаяся по совместительству завклубом), привычная
к таким казусам, во всеуслышание заявила, что, мол, морды бить
только на улице, иначе танцы прекратит и деньги уплоченные никому
возвращены не будут.
Тут уже общественность недовольно загудела на конфликтующих.
Дескать, из-за вас, алкашей, такое мероприятие срывается. Шли бы вы
на… Улицу. Братья поняли, что праздник для них на сегодня окончен,
и поспешили ретироваться. Под угрозы и выкрики со стороны Егоркиной
банды они покинули клуб. Но вдогонку за ними никто не спешил.
Дураков не нашлось биться с ними “в чистом поле”, где им никто не
помешает и преимущество будет на стороне братьев. Когда “виновники
торжества” прошмыгнули мимо нас, я узнал одного из них. Высокий,
длиннорукий, похожий на Дольфа Лундгрена с непробиваемым лбом и
широкими скулами. Это оказался мой старый знакомый — Сипкин,
курсант из Новоульяновской школы милиции, что был моим соперником
на соревнованиях по боксу. Наверное, в увольнении, приехал на
выходные в родную деревушку. Теперь понятно, откуда навыки ниндзя у
братовьев. Возможно, они вообще все из спорта. Секций, конечно, в
деревне и в помине не было, но в студенчестве могли запросто
освоить навыки мордобоя.