Желудок
глухо заурчал, напоминая, что обеда не получил, и сейчас бы не отказался
наполниться чем-то вкусненьким.
Вот
еще одна трудность – готовить здесь можно было только на печи. Если день
прохладный, то такое даже в радость – посидеть у трещащих поленьев, погреться о
теплый бок, но сегодня погода решила порадовать солнышком, а потому я решила не
заморачиваться, и просто сделать себе бутерброды с мясом, да чай с самовара.
Оказывается, ими еще пользовались, и более того – напиток, заваренный водой с
фырчащего страшненького закопчённого самовара был намного вкуснее, чем из
любого чайника. Он пах дымком, и я с удовольствием пила его в те моменты, когда
Кирилл растапливал эту старинную конструкцию. Но сейчас парня рядом не
оказалось, и я решила сама заняться своим обедом. Вроде, это не сложно. Большой
короб с шишками, которые, кстати, я собирала сама вчера как раз для этого, стоял
под навесом возле поленницы. Набрав достаточное количество, набросала в трубу,
подожгла лучину снизу, все по правилам, как учил меня мой лесной подопечный, и
вскоре с удовольствием смотрела на появившийся дымок. Красота! Эдак я скоро все
деревенские премудрости освою. И коня на скаку, так сказать, и избу.
В
тот момент, когда я присела на лавочку с кружкой, неожиданно заблеяла коза.
Может, что-то случилось с ней?
Загон
с животным находился позади дома, я туда редко ходила, так как окна гостиной
Кирилла выходили как раз на ту сторону, а мельтешить перед его глазами мне было
неприятно, но сейчас пришлось подняться и направиться туда.
Майка,
так звали бело-серое недоразумение с рогами, лежала на боку, изредка поднимая
голову, и издавая жалобные звуки. Что случилось? Может, она заболела? И я
помочь ничем не могу! О существовании коз я знала, даже по телеку их видела, но
совершенно не представляла, чем такие животные могут болеть и как им помогать.
Но все равно открыла калитку, вошла в загон и с опаской подошла к козе.
-
Майка! – позвала я тихонько, присаживаясь на корточки и дотрагиваясь кончиками пальцев
до ее шеи.
Коза
подняла голову, покосилась на меня влажными глазами с вертикальным зрачком, и
снова легла. Бок ее тяжело вздымался, передняя нога подрагивала, куцый хвостик
ходил ходуном.
Блин,
где этот Кирилл ходит? Сейчас откинется животное, пока его нет!