— Это же бред! — я в шоке уставился
на мужчину. — Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что! Кто
так работает?! Найдёте себе что-нибудь! Или не найдёте. Так?
— Ну да, — пожал плечами воздушник. —
Примерно так и обстоит дело. Слушай, а у вас тут неплохо. Бывал я
раньше в «Айсберге», но у вас как-то более стильно получилось.
Более цельный образ, что ли. Прям так и чувствуется атмосфера
забойного рейва. Как назвать-то решили?
— «Нирвана», — я пожал плечами. —
Ребятам понравилось, а как по мне, напоминает памятник почившей
девственности. Да, да, я знаю, что пошляк и озабоченный извращенец.
Мне об этом уже все девчонки сказали.
— Не, ну логика в твоих словах есть,
— Скуратову стоило немалых сил не заржать в голос. — Да и в целом
стильненько. Одобряю!
— Чувствую я дыхание тёмной стороны
силы, — подколол я воздушника. — Кто-то уже присматривается, как он
будет здесь кадрить тех самых нерваных.
— А что, — ничуть не смутился
Владимир Алексеевич. — Я человек холостой… ну почти. Да и вообще,
что такое одна жена? Ни о чём! Ты вон, поди, с Игр с парой-тройкой
вернёшься. И это в девятнадцать-то лет!
— Мне восемнадцать, — я ответил на
автомате, переваривая заявление, — день рождения в начале августа
только. Погодите, какие на хрен две-три жены?!
— Так Игры всегда были не только
инструментом для решения конфликтов между Домами без большой войны,
но и огромными смотринами для всех одарённых, — удивлённо уставился
на меня Скуратов. — Ты разве не знал? Собственно, твоё участие
поэтому так быстро и согласовали. Общественность хочет посмотреть
на тебя, оценить, и в том числе возможные варианты для будущего
потомства. Так что я говорю — не парься с французами. Никуда они не
денутся, оформят всё в лучшем виде. Иначе их самих заклюют
обманутые мамаши, строящие в отношении тебя матримониальные
планы.
— Этого мне ещё не хватало! — я снова
долбанулся лбом о стол, и тот, хоть был каменным, жалобно хрустнул.
— Да на хрена мне всё это надо!!! Никуда я, млять, не поеду!
— Не истери, — отмахнулся воздушник.
— Никто же тебя жениться не заставляет. Скажешь нет, и всё. Ну,
если сумеешь. Уверяю, приданое там будет такое, что на его фоне и
твои и мои капиталы, вместе взятые, лишь капля в море. Вот чего у
европейских Домов не отнять, так это умения копить.