Я вспыхиваю, щеки горят так сильно, что становится жарко. Не замечаю, как сжимаю ладони в кулаки, ягоды лопаются, красный сок стекает вниз, напоминая кровь.
— Думаешь, я всерьез буду обсуждать подобное с тобой? – беру себя в руки и снисходительно улыбаюсь. – Отсутствие запаха – это не кошмар, ясно? Я не стремлюсь выскочить замуж и нарожать детей. Я пошла на войну, чтобы защищать родину. Я много лет училась сражаться, еще не зная, что стану, как ты говоришь, фригидной и неинтересной для мужского пола.
Сама не замечаю, как увлекаюсь и повышаю голос. Мир садится, рассматривая меня со спокойной усмешкой, от которой злость внутри клокочет еще больше.
— Но таким, как ты, этого никогда не понять. Вы живите инстинктами, не умеете чувствовать, не умеете мыслить критически и делать выбор, опираясь не на чей-то там запах, а на логические умозаключения.
Я отставляю сумку и, поднявшись, иду по дну оврага. Мне нужно отвлечься, побыть одной. Наверх я точно не вылезу сейчас, но уйти-то могу.
Когда прохожу мимо Мира, он хватает меня за руку и дергает. Охнув, я приземляюсь на колени. Не ожидала подобного, к тому же он слишком сильный, чтобы противостоять ему в таком состоянии, как я сейчас. Сглатываю, испуганно глядя в его глаза.
Мы слишком близко друг к другу, я тяжело дышу, чувствуя, как сильно стучит в висках. Что происходит? Что со мной? Почему меня тянет к нему? Почему хочется коснуться его лица, оказаться еще ближе? Страх перемешивается с другим непонятным чувством, от которого кровь в венах бежит быстрее.
— Не зарывайся, фригидная, – голос Мира низкий, с хрипотцой, одновременно пугает и будоражит. – Я могу в любой момент убить тебя.
— А я тебя, – выдаю прежде, чем думаю. Он вздергивает бровь и усмехается.
— Видимо, вместе с фригидностью тебе досталось слабоумие, – он отталкивает меня, от неожиданности я чуть не падаю на спину, успеваю подставить руки. Смотрю, как Мир поднимается, меряя меня взглядом. – Схожу наверх, хочется курить.
Я только молча наблюдаю, как он ловко карабкается наверх по почти отвесной стенке оврага. Ты дала маху, Ада, в следующий раз нужно быть осторожней.