Дура, дура, дура. Да что со мной вообще? Может, это последствия удара головой, раз я только что всерьез рассматривала возможность поцелуя с мерзким оборотнем? И даже хотела этого. Когда я поцеловала Мэта, то не почувствовала ничего. А тут даже поцелуя не было, а у меня до сих пор руки дрожат.
— В любом случае, такой, как ты, меня вряд ли заинтересовал бы, – я говорю это для поддержания своего духа. То, что происходит со мной – слишком непривычно, а потому пугает. Мир хмыкает.
— Потому что я оборотень?
— В точку.
— Не переживай, я запомнил твой ужасающий монолог об отсутствии человечности, и все в таком духе. Оборотни такие мерзкие существа, что дел с ними лучше не иметь. Прямо полностью согласен.
Я молчу, отлично понимая, что он надо мной издевается.
Закончив, возвращаюсь к рыбе и костру. Просто не буду больше с ним говорить. Все равно наши разговоры сводятся к тому, что он меня оскорбляет. Мне уже лучше, за ночь я полностью приду в себя и уйду.
Приняв решение, я успокаиваюсь, мы мирно ужинаем, за это время темнеет и холодает. Я зябко ежусь, обхватывая себя за плечи, и сажусь ближе к костру.
— Когда идет бой, не замечаешь холода, да? – спрашивает Мир, я поворачиваюсь к нему, он строгает ножом палку, сидя в стороне от костра.
— Тебе тоже холодно?
— Нет. Я иначе ощущаю температуру.
Я киваю, снова смотрю на костер, подкладываю в него оставшиеся ветки, чтобы он горел подольше. До носа доползает горький запах дыма, Мир курит.
— Я поднимусь наверх ненадолго, – говорит мне, я только киваю, не оборачиваясь. Что он будет делать? Искать добычу? Обернется волком? Сбежит?
Мир возвращается минут через десять, накидывает мне на плечи рубашку, по всей видимости, снятую с одного из наших солдат. Я беру ее со смешанными чувствами. С одной стороны, испытываю благодарность к Миру, с другой… брезгливость, что ли.
— Одежду я снял заранее, – Мир словно видит мою растерянность. – Сложил в стороне, на случай, если понадобится. Трупы унес подальше, иначе бы ты уже почувствовала запах.
— А ты чувствуешь? – смотрю на него.
— Конечно. Я чувствую запахи на большие расстояния.
Я киваю, на меня нападает апатичная усталость. Натягиваю рубашку, вставая.
— Погасить костер? – спрашиваю Мира. – Я спать.
— Я погашу.
Устраиваюсь туда же, где очнулась утром: в сделанный шалаш. Ложусь на бок, смотрю на догорающий костер. Мир еще сидит какое-то время, докуривает самокрутку, потом засыпает костер. Я отворачиваюсь на другой бок, закрываю глаза. Надо спать. Завтра будет лучше.