– Только не тряпкой! – увидев меня, запищал и заметался вдоль стены Рогль, ловко маневрируя между осколками от горшочка. – И не за уши! И хвост не трогай! И не тряпкой… Мы страх до чего мокрую тряпку не уважаем!
Не уважают они…
– Из-за каких-то недосоленных грибов тряпкой? Да у нас в амбаре таких грибов пять бочек. Нет, семь! Нет…
– Лучше заткнись. Не доводи до греха. Утопить, может и не утоплю, но точно помою. С брусничным шампунем.
Как и все демоны, Рогль больше всего на свете боялся воды. Не уважал. Вреда она ему никакого не причиняла, но это не мешало ему впадать в истерику каждый раз, когда на горизонте появлялась ванна, дождевая туча или Хозяйка с мокрой тряпкой в руках.
Демон застыл, сложив уши, и вместо того, чтобы исчезнуть, растворившись в воздухе, как он это не раз проворачивал, протяжно и жалобно завыл, будто я и в самом деле убивать его собиралась, а не пыль и осколки со шкафа убрать… И в этот трагический момент со стороны входной двери что-то оглушительно грохнуло, а меня плотным коконом опутала чужая магия.
Папенька всегда говорил:
– Если кто-то применяет к тебе магию, не спросив разрешения, то сначала бей, а потом разбирайся, что к чему.
А я всегда была очень послушной дочерью – Ледяной молнией жахнула так, что стены задрожали. Ну а после того, как Рогль превратился в невидимку, оглянулась, чтобы узнать, кто это там так цветасто и витиевато ругается.
Знаете как говорят? Чем бы студент ни тешился, главное, чтоб заклятия в родном доме не тренировал? Так вот. К общежитию эта поговорка тоже отлично подходит. Потому как двери у меня больше не было, зато был обуглившийся косяк и валяющийся за порогом боевик, потирающий лиловую шишку на лбу.
И пока я соображала, как вернуть всё на место, в предел оборзевший жених выругался.
– Какого демона ты творишь? – рявкнул он. – Совсем с кукушкой не дружишь?
От такого невиданного нахальства я откровенно растерялась. Даже подумала на миг, что Даккей не ко мне обращается, и оглянулась. За моей спиной, как и ожидалось, была крыша шкафа, покрытая черепками и пылью.
Кажется, пришло время для небольшого уточнения.
– Я?
– Ну не я же! – отбрил этот хам, поднимаясь на ноги и вытирая тыльной стороной разбитые в кровь губы. Это хорошо я его приложила.
Моя молния растаяла от соприкосновения с магией Огня, плотно облепив тело Алана Даккея влажным белым батистом. Красиво. Почувствовав внезапное смущение, я выдохнула, отводя взгляд.