— Дорогая, вы к нам с Луны свалились? У вас в мире жить безопасно? — она оглянулась на мужа. — Дрейк, милый, может, переберёмся на Землю?
— Не нужно ёрничать! — можно, конечно, пообещать себе молчать, когда дело не касается твоей безопасности, но когда из тебя пытаются сделать дуру, чтобы увести разговор в сторону — спускать такого нельзя.
— Хорошо, скажу иначе: вы действительно сейчас хотите получить от нас гарантии безопасности и не понимаете, что это нереально? Мы, конечно, можем посадить вас под колпак на три месяца, но выдержите ли вы сами эту изоляцию?
Ну... Если рассуждать так, то их понять можно: сидеть взаперти я не хочу, а отвечать за мою безопасность вне стен кабаре они не обязаны. Получается, зря я приняла за непреложную истину заверения Умника, что красная «Н» на моём запястье делает меня неприкосновенной? Придётся держать ухо востро и попытаться узнать о порядках этого мира не из официальных источников, таких, как инспектор или компьютер, а от обычных жителей: коллег, например.
— Моя подопечная пока не может правильно сформулировать свою мысль, — неожиданно вмешался Аквентин, — вы обещаете Персифионе Донской поддержку, или департаменту учесть ваш отказ сотрудничать?
— Бросьте, Аквентин! Трансфер до дома с ночной смены будет обеспечен, а большее не в наших силах.
— Большего никто и не просит.
Я опять не очень хорошо понимала суть торгов, но инспектору была благодарна. Уверена, он только что договорился о чём-то для меня важном.
— Если мы пришли к согласию, давайте уже закончим встречу. У нас ещё масса дел! — леди поднялась из-за стола и кивнула гноме, которая раскрыла папку с договором и протянула нам.
Сначала её внимательно изучил Аквентин, затем передал мне, и, не найдя в тексте ничего подозрительного, я подписала документ. Само собой, кровью. Других подписей тут не признавали.
— Куруша проводит вас на рабочее место и познакомит с персоналом, — поднялся вслед за супругой лорд, и чета Стон удалилась.
Следом за ними откланялся Аквентин, сославшись на службу, и мы с Курушей остались в кабинете вдвоём.
— Значит, ты Персифиона? — вполне дружелюбно поинтересовалась гнома.
Спросите, почему я решила, что она именно гном, а не карлик и не лилипут? А это было понятно по копне ярко-рыжих волос, устроивших взрыв на голове, подбородке и над губой Куруши.