Петр Алексеевич, младший сын царя
Алексея Михайловича, рос крепким, смышленым и любознательным
ребенком.
Интерес к морскому делу ему
привил бывший моряк голландец Франц Тиммерман, один из
ближайших наставников юного царя. Он преподавал Петру
математику, простейшую навигацию, рассказывал о дальних
плаваниях торговых и военных судов. Однажды, гуляя по
родовой усадьбе своих предков в селе Измайлово, Петр
забрел на льняной двор, где хранились остатки имущества
его двоюродного деда, "большого" боярина Никиты
Ивановича Романова, и нашел там небольшую ветхую
шлюпку, старинный "аглицский бот", применяемый на
кораблях для перевозки людей и грузов. "Великое
удивление" юноши вызвало то, что, по рассказам Тиммермана,
ботик мог ходить и на веслах и под парусами, и не
только по ветру, но и против него, иначе говоря
лавировать.
Боярин Никита Романов славился
среди своих современников тем, что испытывал редкий для
того времени интерес к западной культуре и собирал разные
диковинные предметы европейской работы. Ботик был
перевезен в Россию из Англии на рубеже 40-х годов XVII
в. в период оживления англо-русских торговых и
политических отношений.
Найдя ботик в Измайлове, Петр
пожелал немедленно спустить его на воду, но оказалось,
что от долгого хранения в заброшенном амбаре он стал ветхим и
требовал ремонта.
Его немедленно перевезли
в стоявшее на реке Яузе село Преображенское, где в это время
юный царь жил со своей матерью царицей Натальей. Старый
голландец Карстен Врандт отремонтировал ботик, сделав
для него мачту и парусное вооружение. Он же первый дал
Петру уроки морской практики, обучив его хождению под
парусами.
Может быть тогда и зародилась у
молодого царя мечта о морских просторах, любовь к которым он
сохранил до конца своей жизни.
На многие годы Петр забывает о
ботике. Он вспоминает о нем только в 1701 г., вернувшись с
Воронежских верфей опытным кораблестроителем и закаленным
воином. По его повелению ботик перевозят из Измайлова в
столицу и ставят под навес у колокольни Ивана Великого в Московском
Кремле, где он и простоял а полном забвении более 20
лет.
Один из сподвижников
Петра, просвещенный монах архиепископ Новгородский Феофан
Прокопович, так образно определил место ботика в истории
отечественного флота: "Кто скажет, что малый ботик
против флота есть вки зерно противу дерева?.. О ботик,
позлащения достойный!.. Мой бы совет был ботик сей
блюсти и хранить в сокровищах на незабвенную память
последнему роду человеческому!".