Нет, конечно, за семь лет я бы без отцовской помощи наверняка никогда не забрался по карьерной лестнице так высоко, но и сам кое-чего стоил. Не стоял на месте, постоянно всесторонне развиваясь. Знал, что он готовит для меня свое кресло. В конце концов, после отставки отца совету директоров будет выгоднее назначить генеральным директором того, кто уже знает всю внутреннюю кухню, а таким человеком был именно я.
И нет, я не рвался к власти. Просто любил этот шебутной мир экономики и финансов, где падение акций даже на полпункта может привести к сердечному приступу. Разве может быть что-то интереснее?
– Никита Андреевич, вам еще нужна моя помощь сегодня? – перехватил меня Михаил Борисович в холле отеля. Мужчина явно уже собирался покидать это гостеприимное место.
– Нет, отдыхайте, – в дружеском жесте слегка похлопал я пожилого мужчину по плечу.
– Отдохнешь тут, – недовольно пробурчал он, платочком вытирая со лба испарину. – Двести восемнадцать тысяч! И это с учетом того, что номера были заранее оплачены!
– Ну а вы как хотели? – усмехнулся я. – Корпоратив требует жертв…
– Кстати, о жертвах. А вы знаете, что одного официанта до сих пор не нашли? Говорят, его утащили в номера наши сотрудницы.
Бедный, бедный официант.
Просыпалась тяжело. Где-то там, в отдалении, назойливо звонил мой телефон, который вчера я даже не удосужилась достать из сумочки. Голова болела просто адски, но, едва я села и открыла глаза, не удержалась от громкого стона, наполненного отчаянием.
Я все помнила.
Никогда не страдала провалами в памяти, а сейчас безумно жалела об этом. Кто? Ну вот кто заставлял меня вчера пить все, в чем присутствовало хоть немного алкоголя? Кто этот бессовестный человек?
Идти до зеркала, чтобы взглянуть на свое помятое отражение, нисколько не хотелось, а потому я рухнула обратно на подушки, но тут же подскочила, потому что осознала, что до сих пор нахожусь в чужом номере.
– Никита? – робко позвала я, морщась от дикой головной боли, которую физически терпеть было очень трудно. – Никита?
Тишина ничего не ответила, но взгляд мой упал на кофейный столик, на котором стоял поднос. Видимо, завтрак на одну персону дожидался именно меня, но даже если нет, то кто успел, тот и съел. В конце концов, мне полагается моральная компенсация за то, что этот нехороший Никита затащил меня к себе в логово. И пусть я сама вчера была нисколько не против, но виноватых же нужно найти? Себя винить я как-то не привыкла.